отворилась.
– Госпожа?
Утром в пятницу в постели в своем новом доме на северной стороне Пэлл-Мэлл лежала женщина. Она цеплялась за остатки сна, обволакивающего ее, как морские водоросли. «Погрузи меня в сон, – думала она, – на шесть саженей в глубину, и пусть рыбы растерзают меня на миллион частей».
Дверь закрылась и мягко защелкнулась. Послышались шаги – легкие, быстрые и знакомые.
– Вы проснулись?
«Нет, – подумала Джемайма, – не проснулась». Она противилась приходу в сознание, как могла. Прийти в сознание значило вспомнить.
Ей снился Сайр-плейс, где она выросла. Странно, она знала, что это Сайр-плейс, хотя он совсем не был похож на настоящий дом. Настоящий Сайр-плейс был выстроен из кирпича красно-коричневого цвета, цвета яблок, которые так нравились отцу. В детстве она думала, что дом специально построили под цвет яблок, что это само собой разумелось и было правильно и что этот закон распространялся на все остальное.
Сайр-плейс в ее снах был совсем неправильным. Для начала, он был облицован камнем и выстроен в новом стиле, как нравилось Филипу. (Филип? Филип? Она старательно избегала думать о Филипе.) Итак, это был дом в новом стиле – аккуратная коробочка, и все в нем было опрятно и чисто, внутри и снаружи, а выступающий навес крыши создавал впечатление, будто на дом надета шляпа.
– Миледи? Миледи?
В настоящем Сайр-плейс был парк, где охотился отец, пока не потерял благодушие и ему не отказали ноги. Если идти по тропинке, попадешь на ферму – ее запахи и звуки были частью повседневной жизни с утра до вечера. В этом же Сайр-плейс никакого парка не было, и фермы тоже. Вместо них был сад с дорожками, посыпанными гравием, с партерами и кустарниками, расположенными симметрично, как и все в доме. Но когда она вгляделась, оказалось, что сад в ее сне вовсе не был опрятным: сорняки заполонили все пространство, колючие кусты загораживали дорожки и свешивались над головой в виде арки.
Повсюду заросли крапивы, чьи листья изо всех сил стремились ее ужалить. Брат толкнул ее в крапиву, когда она едва научилась ходить, и она до сих пор помнит, как ей было нестерпимо больно и обидно. «Как странно и противоестественно, – подумала она, – что растение может быть таким злобным и враждебным. Господь сотворил растения и животных, чтобы они служили человеку, а не нападали на него».
Природа была неестественной. Она была полна чудовищных каверз. Возможно, это проделки дьявола, а не замысел Создателя.
– Просыпайтесь, мадам. Уже двенадцатый час.
Время? Какое время года сейчас? В саду в Сайр-плейс на гравиевых дорожках ковром лежали подгнившие плоды. Коричневые яблоки и груши, желтая малина, красная земляника, зеленые сливы – словно все поспели в одно время. Этот ковер был таким толстым, что не было видно гравия. Запах гниения стоял повсюду. Джемайма приподняла юбки. «Господи, что на мне надето? Одна сорочка?» Она была на улице средь
