постарался сделать все поскорее, переставил все табуреты и подушки и переложил коврики, куда пожелала хозяйка, нетерпеливо двигая их то туда, то сюда.
– Ты чем-то обеспокоен, Нико, – сказала она.
– Прошу прощения, госпожа. Просто много дел навалилось, – тут же отозвался он.
Закончив перестановку, Нико постоял немного во дворе, стараясь отвести от себя подозрения.
Один из слуг подметал мраморные полы. Повар, как назло, решил отдохнуть и уселся курить трубку неподалеку от кухни. Наконец Нико показалось, что все чисто, и он прокрался в комнату Мехмеда. Ладони сильно вспотели, во рту пересохло. Комната было очень простая, довольно темная из-за отсутствия окон. Из мебели здесь был низкий столик, деревянный сундук, циновка и легкое шерстяное одеяло. Нико пошарил рукой под циновкой, пытаясь успокоиться – его сердце бешено колотилось при малейшем шорохе снаружи, – потом открыл сундук, в котором оказались аккуратно сложенные стопки одежды. Порывшись, он ничего не нашел, вынул всю одежду, прощупал стенки сундука в поиске тайника – пусто.
Больше в комнате не было ровным счетом ничего, только в небольшой нише в стене стояла масляная лампа. Приподняв лампу, Нико обнаружил, что она стоит на оловянной подставке, а под ней оказалось то, что он искал: лист бумаги, исписанный аккуратным почерком. Засунув его за пазуху, Нико поставил лампу на место.
На цыпочках он подкрался к двери, остановился у занавески и выглянул, чтобы проверить, свободен ли путь. Повар ушел в кухню. Мимо пробежал слуга с ночной вазой в руках. В дальнем углу сада рядом с фонтаном Иби вскапывал землю. Только Нико собрался выскочить во двор, как всего в паре шагов от него прошел Мехмед.
Спрятаться было негде. Нико понял, что сейчас его поймают, и вжался в стену. Класть письмо на место было уже поздно. Он сделал глубокий вдох и закрыл глаза, как будто пытаясь спрятаться и скрыть преступление.
Со двора донесся громкий шум. Мехмед заорал:
– Ах ты, неуклюжий придурок! Ты за это поплатишься!
Выглянув из-за занавески, Нико увидел, что Мехмед идет к Иби. На мраморном полу рассыпалась земля, цветы и осколки декоративной садовой вазы.
– Тысяча извинений, хозяин! – бормотал Иби, пытаясь защититься от разъяренного Мехмеда, но тот ударил его в висок, а потом наградил еще серией оплеух. Из кухни на шум выскочил повар, но он стоял к Нико спиной, и мальчик быстро выскользнул из комнаты, прополз по галерее и спрятался за колоннаду во дворе, а потом помчался помогать Иби прибираться.
– Так и знал, что ты где-то тут крутишься! Ты за это тоже ответишь! – злобно посмотрел на него Мехмед и ушел к себе.
Нико опустился на колени рядом с Иби и принялся собирать осколки вазы. По щеке Иби текла кровь.
– Спасибо тебе! – прошептал он.
– Нашел?
– Да! Вечером пойду к писцу!
