ногах Нико подошел к графину. Желудок сводило, кожу покрывал липкий пот. Мальчик налил вино, пытаясь не застонать, и заставил себя улыбнуться.
– От тебя несет рвотой! – с отвращением поморщился Фарук.
– Произошел… несчастный случай, хозяин. Я не успел переодеться. Если пожелаете, я сделаю это прямо сейчас!
– Юсуф говорит, что у тебя сплошные несчастные случаи – и сплошные оправдания!
– Я исправлюсь, господин! Мое единственное желание – доставить вам удовольствие!
– У тебя будет шанс попробовать, когда расскажешь, что видел на верфях. Завтра поедешь туда со мной и моим писцом, и тот все запишет.
– Запишет, господин? А что бы вы хотели записать?
– Подробное описание построения корпуса корабля! Как этот чертов мастер делает корпуса!
Нико вспомнил слова Леонардуса: «Когда они наконец спросят тебя, скажи, что ничего не знаешь, а если выдашь им информацию слишком быстро, они сразу заподозрят неладное». Нико напряженно думал. Именно сегодня ему очень не хотелось навлечь на себя гнев Фарука и попасть под розги. Или как раз сегодня?
– Я жду, мальчишка!
– Я ничего не знаю о таких вещах, господин, но я научился работать рубанком и стругом! Я могу сделать…
– Держишь меня за идиота?! Тебе сказали наблюдать за всем! Юсуф говорит, что ты был в мастерской, когда мальтийский дьявол строил корпус! Держал линейку и записывал числа вместе с мастером! Ты же мальчик, который ничего не забывает!
– Да… да, я помогал ему, это так, господин, но я не обращал внимания на числа… Я не знал, что это важно. Я ведь не учился в школе и не могу…
– Довольно! – побагровев от ярости, прорычал Фарук. – Завтра увидим, что ты помнишь, а что – нет. Рубанок, говоришь? Прекрасно, посмотрим, как рубанок сделает тебя более разговорчивым.
К облегчению Нико, господин сменил тему, но дальше все стало еще хуже.
Мехмед всегда выставлял Нико как неловкого и неуклюжего, но сейчас Нико было так больно, к тому же он так волновался, что действительно вел себя ужасно. Все валилось у него из рук. Сначала он пролил вино, потом поспешил вытереть пятно, но случайно уронил свечку, которая подпалила подушку, и та чуть не загорелась. Уронил абрикос в меду на пол. Каждое поручение господина давалось ему с невыносимым трудом, а каждая очередная ошибка приводила Фарука во все более дурное расположение духа.
Эль-Хаджи постоянно прикладывался к бокалу. Нико подливал ему вина, надеясь, что господин напьется и уснет, но Фарук умел пить не хуже Леонардуса. Он был то добр, то груб, бесконечно рассказывал о султане и Блистательной Порте, о торговле и коврах, о торговце-пройдохе из Орана. Смеялся над шутками, которые даже не мог толком вспомнить, чтобы пересказать. В основном говорил сам с собой, а иногда задавал Нико вопросы, на которые тот ну никак не мог ответить. Нико попробовал рассказать ему историю, но Фарук только замахал
