Такая требовательность Николая Григорьевича была обусловлена тем, что он, если воспользоваться современной педагогической терминологией, вел занятия на высоком уровне трудности.
В-четвертых, он понимал, сколь значительную роль в познании искусства во время классных занятий и в домашней работе играет увлеченность. Сам он обладал великим педагогическим даром увлекать, великолепно умел своей живостью, горячностью и неожиданностью реакций повести за собой воспитанников и увлечь их изучаемым вопросом, будь то узкопрофессиональные или общехудожественные проблемы [16].
Особой заботой Н. Г. Рубинштейна оставалось развитие личности ученика. Он регулярно проводил с учениками беседы о музыке, литературе, художественных новинках, не давая замыкаться в узком кругу изучаемого репертуара. В беседах он старался довести до сознания учеников ряд продуманных им истин, к которым давно пришел сам, а именно: что все виды музыки – от сонаты Бетховена до оперетты Оффенбаха – имеют право на уважение, если сочинены талантливо («Попробуйте написать такую музыку, как “Прекрасная Елена”, – говорил он, – и вы окажетесь несостоятельными»); что надо учиться пользоваться всем богатством, которое дают человеку разные виды искусства; что сыграть пьесу, кажущуюся легкой из-за малого числа нот, отсутствия технических трудностей и небольшого объема, вовсе не просто и что исполнение незатейливого вальса требует большого умения, заключающегося прежде всего в способности вслушиваться в «романс без слов», который всегда лежит в основе хорошего вальса. Н. Г. Рубинштейн считал, что искусство звуков «заставляет людей обмениваться мыслями и чувствами, дает повод к серьезному разговору и веселому времяпрепровождению»; что музыка, eсли обладать умением слушать ее обостренным слухом и погружаться в ее мир, сама по себе формирует личность – воздействует на эмоциональную и интеллектуальную сферы («успокоит чувства или разовьет их… одинаково разовьет и ум, заставив размышлять… разовьет и соображение, принуждая в звуках угадывать мысли»), тренирует память и внимание; что исполнитель, если он человек добросовестный, тщательно все продумает и никогда не удовлетворится бездумным проигрыванием (восстановлено Л. А. Баренбоймом по журнальным материалам и воспоминаниям из архива Московской консерватории) [16. С. 221 – 222].
Важно отметить и такую черту педагогики Н. Г. Рубинштейна, которую современная педагогическая наука называет индивидуальным подходом к учащемуся. Н. Г. Рубинштейн обладал педагогическим даром проникать в душу других и был убежден, что каждый ученик требует особого подхода. «Тонкое чутье, – писал Э. Зауэр, – позволяло ему обнаружить слабые стороны каждого и находить способы для их преодоления. Его девизом было “каждому свое”. Каждый талант получал индивидуальное развитие… даже манера обращения зависела от темперамента и характера каждого ученика» (цит. по: [Там же. С. 218]).
Другой ученик Н. Г. Рубинштейна, выдающийся музыкант А. И. Зилоти, утверждал,
