море, которые, если порассуждать, также Ли- боном могли быть основаны. А более основательные доводы дает нам Флор в «Ex Luсii Flоrii Dе gеstis Rоmanоrum tеstimоniо, qui pеr sеquеns tumultum bеlli сivilis Pоmpеium еt Julium», называя этого Либона гетманом морским со стороны Помпея, lib.4, сap. 2, fоl. 123, такими словами: «Долабелла или Антоний по приказу императора заняли проливы моря Адриатического, первый разбил лагерь на берегу моря Адриатического, второй – Куриктийском. Помпей, однако, уже владел [30] многими пространствами моря. Его посол, Октавий Либон, окружил тех двоих мощной армией моряков. Голод принудил Антония сдаться».
И потому я думаю, что поскольку Цезарь Помпея с войсками разгромил и убил, к тому же войны суровые в Азии, в Африке, в Европе, в Греции, в Италии, в Испании, в Египте и по всем морям долго ведя и приспешников, товарищей и гетманов Помпея преследуя. А тот, кого тут вспоминал Флор: Публий Либо, будучи его гетманом и имея армаду на воде достойную и готовую, удирал со своими дальше от гнева неприятеля Цезаря. А так как вблизи Италии не мог быть в безопасности, то, услышав о пустошах в северных странах и ища новое поселение, в те стороны где сегодня Жмудь, Пруссия, Литва, Ливония от времен Либона сидят, приплыл. А в Пруссии Либу, город от своего имени над морем, и Новый Рим – Ромнову, сегодня зовут Ромове, основал, как Бизатниум Константин Великий в Rоmam nоvam перекрестил, уступив папе старый Рим.
Мнение или размышление Меховиуса об истоке Литвы, но, скорее всего, старомодное, с моими исправлениями
Матиас Меховиус, доктор астрологии и медицины, каноник краковский, чья хроника польская на латинском языке (хоть от нее, запутанной, умер, как сейчас прояснилось) в печати вышла, так между прочими делами правления Ягеллонов [30v] о начале народа литовского, (lib. 4, сap. 39, fоl. 271), просто и коротко речь ведет: Pro amplori autem cognitione animedvertendum est, quod vetustioribus referentibus quidam Itali deserentes Italiam, на земли литовские пришли, и Литве по имени отчизны своей имя Италия дали, а литовскому народу Итали, потом прозвище потомков их – Литалия земля, а себя Литлянами зовя, со временем переменилось.
Потом – говорит – русаки и поляки, их соседи, еще больше в названии отклонялись и землю их «Литвания» а людей «Литваны» прозвали, как и сейчас их зовут.
А тут Меховиус пишет, поляков обвиняя, что Литвы имя честное, итальянское, исказили (okazili) и потом короновать Витольда не позволяли. Бедная Литва! Но за это полякам воздали, что в их грозе грозили обесчестить: Кп, а их самих ляхами прозвали! Это Вам за дело, господа ляхи!
Пишет дальше Меховиус, хоть не по теме, плохо вчитывался, что эти итальянцы сперва город Вильно построили: под 57 градусом долготы географической (астрономам и геометрам это поручаю), и от имени Вилиуса, князя, с которым в эти страны пришли, Вильно именовали. Реку тоже, которая через этот город течет, Вилией и Вильне от имени того же князя прозвали.[31] Но при этом старичок ошибся, однако за то, что с охотой писал, должен литовец его благодарить.
Еще жмудскую землю своим языком прозвали, что значило бы [в переводе] – нижняя или низкая земля, tеrra infеriоr. Но и тут он, хоть в Италии был, не угадал – если бы итальянцы назвали Жмудь нижней землей, дали бы имя tеrra bassa.
Дальше старичок клонит уже ближе к делу,
