от берега, соревнующихся в изящности прыжков. Заметила, как на дне, словно учуяв моё присутствие, выбрался из песчаного холмика пестрый морской звездочет. Услышала вскрик чайки, метнувшейся вниз как раз в тот момент, когда у поверхности вильнула хвостовым плавником какая-то рыба.
И я начала призывать силу. Я потянулась к ней, как тянутся в объятия матери – с радостью и надеждой, рассчитывая на защиту. Я уже чувствовала вкус соли на губах, шум прибоя в ушах и ласковый шепот стихии. Я отвергала её и не раз. Но она неизменно принимала меня обратно, как принимают блудную дочь, вновь стучащуюся в родные двери. Дочь, которой позволяли искать свою дорогу и совершать собственные ошибки, зная, что она справится. Зная, что путешествие – не только путь из дома, но и домой. Потому что для этого и нужен дом – чтобы было, куда возвращаться и после долгих лет отсутствия отмечать, насколько узкими стали двери и низкими потолки.
– Я готова оказаться на дне, – зашептала я под успокаивающееся биение сердца. – А ты готов?
Обхватив Макса ногами за талию, я вместе с ним нырнула в воду, которая стояла перед моими глазами.
Но… случилось не то, что я ожидала.
Острая боль прокатилась по коже, вонзаясь, ввинчиваясь в каждую клеточку тела. Я будто вспыхнула. И горела.
Я горела и сгорала заживо.
– Не смей! – прорвался сквозь мой собственный крик вопль Макса. – Не смей призывать магию!
И то ли он меня затряс, то ли я сама по себе затряслась, но кровать под нами заходила ходуном, как при землетрясении. Хотя я точно знала, что никакого землетрясения не было. Катаклизм был внутри меня. В какой-то момент боль достигла своего пика и показалось, будто меня сейчас разорвет.
А потом всё закончилось. Просто в один момент. Боль отступила, как будто кто-то дернул стоп-кран несущегося на меня поезда. И железный состав, жутко взвыв тормозными колодками, подчинился, остановившись за секунду до столкновения.
Я открыла глаза и сквозь пот, стекающий со лба вниз по лицу увидела склонившегося надо мной Макса. Его рука лежала на моей груди. С пальцев срывались ярко-голубые, переливающиеся сталью искры, которые едва появившись, быстро исчезали внутри меня. Моя кровеносная система светилась, как если бы я проглотила небольшую луну и она, подсветив меня изнутри, обнажила сосуды, вены, артерии. Вся я в этот момент выглядела как переплетение нитей различной толщины, длины и яркости.
– Ты не должна была этого делать, – цедя ругательства сквозь зубы, рыкнул Макс. – Здесь всё защищено серебром и не простым. Его создала для меня Морин.
– Которую ты убил, – простонав, напомнила я.
– Другие не важны, – холодно проронил он. – Важна лишь ты.
Глава 10
Я зло расхохоталась, приподняв голову над подушкой. Постель была неприятно влажной от пота.
– А как же Руся? Из-за неё ты готов был швырять в меня ножом, пока живого места не останется.
– Она
