лошади?
– Натан не станет помогать тебе в похищении ребенка, – сухо сказала Пэтси.
«Да почему же?! – возмущенно подумал Мэк. – Я сам хочу похититься, почему они меня не спросят?»
– Но надо же что-то делать, – гнул свое Флинн. – Он славный парнишка, хоть и со странностями, но я никогда не видел, чтобы он сделал кому-то что-то дурное без причины.
– Джек! – прикрикнула Пэтси.
– А что, скажешь, папаша его не был странным?
Мэк практически распластался всем телом по двери. Папа! Почему они все так стараются не говорить о нем?!
– Странный или нет – не нашего с тобой ума дело, – отрезала кухарка. – Вот что: я сегодня отпросилась на вечер и ночь, чтобы пойти к Шериданам…
– Я-то его видел, – продолжал лакей, не обращая внимания на попытки жены сменить тему, – пусть и издалека, а кто этого типа хоть раз видел вблизи, а? А?
– К Шериданам, – с ноткой угрозы повторила Пэтси. – У Марты срок уже совсем близко, так что, может, она образумилась и все-таки поедет в деревню к Беннету. Глядишь, уговорю ее взять мальчика с собой, то есть ее муж уговорит Боро… О’Доннеллов.
– Джозеф Шеридан тут не особо в чести, – проворчал Флинн, к огромному разочарованию Мэка. – После того как женился, считай, что на одной из наших. Да и Марта твоя хороша – чего она тут сидит, в ее-то положении.
– Марта всегда была упряма, как ослица, – фыркнула Пэтси. – Я ей говорю – родишь прямо под баррикадой! А она…
Мэдиан расстроенно отошел от двери. Вечно взрослые обсуждают всякую ерунду! Нет бы поговорить о чем-то действительно интересном, пока их никто не слышит! Хуже нет, когда загадка есть, а отгадку поди найди.
Мэк никогда не видел отца и почти ничего о нем не слышал. Он и маму едва помнил – как говорила ему тетка, миссис О’Доннелл, мэр с женой забрали его, когда ему было три. Мать осталась в его памяти размытым прекрасным образом – похожая на фею с картинок в детских книжках, которые доставались ему изрядно потрепанными после детей О’Доннеллов.
Мальчик поднялся на третий этаж, чтобы надеть куртку и ботинки. Сидеть дома скучно, да и голодно. А если пойти к баррикадам, где дежурят Остин и Фил, то, может быть, они поделятся супом или пирогом с уличных кухонь. Да и вообще, чем позже он вернется, тем меньше шансов наскочить на Борова или миссис О’Доннелл.
Мэк уже заматывался в шарф, как вдруг дверь каморки распахнулась и на пороге возник Боров. Мальчишка отпрянул к кровати и съежился. Наступил час расплаты за дерзость. Но почему так быстро?!
– Проси прощения, дрянь! – гавкнул Боров, потрясая ремнем.
Мэк сглотнул и попятился вдоль кровати. Вдруг удастся прошмыгнуть у Борова под мышкой! Но каморка была слишком мала, и едва Мэдиан отступил от кровати, как оказался в опасной близости от мэра. О’Доннелл сгреб мальчишку за волосы и протянул ремнем вдоль спины:
– Проси прощения, ублюдок!
Мэк пронзительно вскрикнул, извернулся в крепкой хватке мэра и уставился ему в лицо. О’Доннелл
