питал интерес к астрономии.
Там он и встретил Джимми Куинна, которому предстояло повести их на Ракхат.
– ДЖОРДЖ, – спросила Энн мужа за завтраком, через несколько месяцев после того, как они перебрались в Пуэрто-Рико, – Эмилио когда-нибудь рассказывал тебе о своей семье?
– Нет, не помню такого, не обращал внимания.
– Мне кажется, что теперь нам следовало бы познакомиться с его родными. Впрочем, не знаю. Здесь под поверхностью прячутся разные противотечения, которых я не понимаю, – призналась Энн. – Дети обожают Эмилио, но старшее поколение держится отстраненно.
Скорее даже не отстраненно, а враждебно, подумала она.
– Ну, в Ла Перле насчитывается несколько крошечных евангелических церковок. Может, неприязнь к нему основана на религиозном соперничестве? Трудно сказать.
– А что, если мы устроим прием, у себя в клинике то есть. Может, это растопит лед.
– Возможно. – Джордж пожал плечами. – Бесплатное угощение всегда привлекательно.
Поэтому Энн с помощью нескольких соседок, с которыми успела подружиться, наготовила закусок и напитков. К ее удивлению, доселе никак не проявлявший даже подобия отеческих чувств Джордж с огромным воодушевлением принял участие в приготовлениях и самом празднике: он раздавал сладости и мелкие игрушки, запускал фейерверки, надувал воздушные шары, дурачился с детьми. Удивил ее Эмилио: среди прочего он показывал фокусы, заводил собравшихся детей профессиональными и вовремя произведенными воплями и приступами хохота, привлекая к веселью матерей, бабушек, тетушек, а также старших братьев и сестер.
– И где и каким образом ты научился этим фокусам? – шепнула она ему потом, когда стайки малышни устремились за мороженым, огибая взрослых и едва ли не проползая между ног.
Эмилио возвел к небу глаза.
– А ты знаешь, сколько длится ночь за Полярным кругом? Я нашел книгу. И у меня была уйма времени для тренировок.
Когда вечеринка закончилась, и, проводив последнего из детей, Энн вернулась к себе в кабинет, она застала обоих близких ей мужчин в состоянии горячего спора.
– Он поверил тебе, – воскликнул Эмилио, заметая клочки цветной бумаги и конфетти.
– Да нет же! Он понял, что шучу, – проговорил Джордж, стряхивая мусор в мешок.
– Что? Кто и во что поверил? – переспросила Энн, приступая к уборке мусора, оставшегося от мороженого. – Там под столом я вижу блюдо, милый. Не поднимешь ли за меня?
Выудив блюдо из-под стола, Эмилио поставил его к остальным.
– Один из ребят спросил у Джорджа, сколько ему лет…
– И я сказал ему, что сто шестнадцать. Он понял, что это шутка.
– Джордж, малышу всего пять лет! Он поверил тебе.
– Вот так-так.
