как будто он делал что-то постыдное.
Все наблюдали. Все ждали.
Николас представил, будто его брат тоже опустился на одно колено рядом с ним и, приподняв белесую бровь, заметил: «Ты выглядишь как актер в дешевой постановке „Четыре рыцаря Кардики“».
С трудом Николас сдержал улыбку, чтобы священники не сочли его еретиком. Пот струился по груди под кирасой. Чтобы унять дрожь в руках, Николас крепче сжал копье.
– Что я должен буду делать, когда туда поднимусь? – спросил он отца у него в кабинете.
– Молиться.
И Николас, склонив голову, начал молиться богу, которого ненавидел всю свою жизнь.
«Свет – это жизнь, свет – это долголетие, – мысленно повторял он по памяти. – Свет – это вершина, где мы обретаем себя. Фос, пошли мне свое благословение, а я в ответ буду посылать свет во тьму».
Тишина. Николас слышал только собственное учащенное дыхание, громкий стук своего сердца и шипение свечей над головой.
«Прошу тебя, – продолжил он, – помоги мне».
«Сила Фоса наполнила меня всего на минуту, но казалось, что это длится целую вечность, – рассказывал ему отец. – И это… это опьяняло».
Варен сказал, что тогда базилику залил теплый лучезарный свет, а когда он встал и повернулся, его окружил ореол исходящего от золотых крыльев света.
«Фос – самый могущественный из богов. Если ты примешь его дар силы, его величество увидит, что мы более других заслуживаем стать его преемниками».
Николас открылся этой силе и ждал, когда она наполнит его теплом и уверенностью, избавит от тошнотворного отчаяния. Он желал хотя бы узнать об умысле Фоса, это помогло бы ему почувствовать его в момент пришествия, если такое снова случится.
Но никакого тепла он не ощутил, только тьма и холодное сознание своей неудачи.
Его бог отказывал ему в благословении.
Николас не знал, как долго он так простоял. Достаточно долго, чтобы почувствовать легкие судороги от перенапряжения и услышать, что люди за спиной начинают испуганно перешептываться.
А потом чья-то сильная рука подняла его на ноги.
– Мы уходим, – прорычал Варен.
– Но…
– Продолжать бессмысленно.
Ни на кого не глядя, отец прошел вниз по ступеням. Николас двинулся следом, Лукс подрагивал у него под подбородком.
Кто-то забрал копье из его с трудом разжавшихся пальцев, потом в полной тишине с него сняли доспехи, но даже после этого он продолжал чувствовать их тяжесть и движения его были скованными и неловкими.
– Милорды.
Оказалось, не все худшее в тот день осталось позади. Николас чуть не рассмеялся, подумав о том, какая у него все-таки стойкая способность доказывать свою никчемность.
Варен застыл, услышав знакомый голос, и поклонился:
– Ваше величество.
Николас зеркально повторил
