берегов. А у владыки новость об отъезде посла вдруг вызвала острое желание передать королю и королеве Акильфадии какой-нибудь подарок. И пока он решал, что подарить акильфам, началась треклятая пыльно-песчаная буря, задержавшая Дэнзета в посольском дворце почти до вечера. Посыльный уже принёс из покоев своего повелителя весть о том, что «подарок» находится в портовом городе, и нужно только погрузить его на корабль. К устному сообщению прилагался документ, разрешающий покинуть порт Тсалитана – ради этого куска пергамента Дэнзет и проторчал в своих комнатах весь день, слушая томные вздохи и ворчание Селин.
В этот день её гибкое тело не вызывало у него и тени желания, поскольку разум Уартхола был занят мыслями о юной акильфийской провидице Мире, доставленной ночью в портовый город и переданной капитану Гроу в ужасном состоянии. Девочку избили, причём сильно. Гроу наверняка позаботится о ней, но жизнь среди кьорвигов и рабство превратили малышку Миру в такое же чудовище, каким являлся Дэнзет. Но он был проклят, а она стала безжалостной убийцей только из желания жить. Ей всего пятнадцать, и она люто ненавидит мужчин. Если Мира очнётся раньше, чем Дэнзет Уартхол окажется рядом с ней, на борту «Королевы морей» произойдёт непоправимое.
Глава 3
О том, чтобы передвигаться по тракту в экипаже, даже думать не имело смысла – буря намела на вымощенной белым камнем дороге настоящие барханы. В этот раз песка оказалось намного больше, чем пару месяцев назад, хотя тогда стихия бушевала дольше. Дэнзет считал себя лишь временным гостем Тсалитана, но он, как и местные жители, уже неоднократно задумывался о том, откуда берётся этот песок. Ветер всегда приносит его с юга, но там нет пустыни. В двух днях верхового пути от столицы на самом южном мысе острова Сальсирия ютятся маленький портовый городок и несколько рыбацких деревень. От них до самого Тсалара земля растрескалась от постоянной жары и засухи, но она не безжизненная. Большая её часть покрыта скудной растительностью, а кое-где вокруг круглых естественных озёр даже имеются сады. Эта часть Тсалитана не страдает от песчаных бурь, но они, тем не менее, приходят именно отсюда. Как такое возможно?
Ему уже не раз доводилось слышать, что бури – дело рук ведьмы Веи Колехорт. Это были лишь слухи, иначе правитель Тсалитана попросил бы акильфийского посла обсудить проблему с её виновницей. Но король не попросил об этом Дэнзета ни после предыдущей бури, ни теперь. Он делал вид, что не доверяет слухам, но в то же время не пытался их как-либо пресечь. Создавалось впечатление, что ненастья происходят с его негласного разрешения. Они вредят городам и трактам, но обходят стороной виноградники, которые приносят доход казне. Бури наносят ущерб в основном уличным торговцам и открытым рынкам. А после того, как стихия успокаивается, на очистку улиц и дорог от песка отправляется целая армия рабов. Эти несчастные люди трудятся и днём под палящими лучами южного солнца, и ночью при свете факелов.
