нужно аннулировать наш договор? Недолго же ты продержалась.
– Аннулировать… Нет!
– Для меня это хороший вариант. Будешь жить здесь столько, сколько понадобится. Год. Пять. Десять. Пока не полюбишь, – говорит дракон. А я слышу: “Пока не умрёшь!”
У меня начинает дрожать подбородок. Я сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в ладонь.
– Это же такая мелочь! Я запамятовала и…
– Любое предательство начинается с мелочей, Адель, – мрачно улыбается он. – С таких вот крохотных ошибок. Ложь там, ложь здесь… и сама не заметишь, как окажешься погребена под горой из обмана. …но я не зверь. Я понимаю. Допустим, ты ошиблась.
– Да, ошиблась, – шепчу следом.
– Все имеют право на второй шанс, – его голос словно гипнотизирует.
– Да, – киваю я.
– Тогда иди ко мне.
– Что? – я растерянно моргаю.
– Иди ко мне, Адель, – холодно улыбается дракон. – Подари примирительные объятия. И поцелуй, как жена мужа. И я забуду про эту маленькую оплошность.
“Поцеловать? Как жена мужа?! Он это серьёзно?!”
Сцепляю пальцы, не в силах унять дрожь.
В этой сумрачной гостиной дракон похож на повелителя бездны! Он стоит от меня в трёх шагах. Камин за его спиной полыхает, обрисовывая высокую фигуру мужа зловещим светом. По стенам ползут мрачные тени, раскачиваясь в такт движению пламени. За окном чернота… Но она ничто, по сравнению с тьмой в глазах Клоинфарна.
Я чувствую себя так, будто к шее приставили отравленный кинжал. И стоит дёрнуться не в ту сторону – лезвие вопьётся в кожу, отрава проникнет в кровь, доберётся по артериям до сердца… изранит его. Измучает.
Клоинфарн молчит. Он ждёт ответ.
– Хорошо, – шепчу пересохшими губами. – Но объятие только пять секунд… Как договаривались.
– Конечно, – хмыкает дракон, глядя на меня как змея на глупую мышь. Он приглашающе разводит руки… И улыбается этой своей “знающей улыбкой”, словно видит мои метания как на ладони. А мне почему-то вспоминаются разрушенные комнаты правого крыла – истерзанная мебель, разбитые стены.
Я делаю шаг к дракону и замираю в нерешительности.
– Если не можешь, то… – начинает он, но я торопливо делаю два оставшихся шага и обхватываю Клоинфарна поперёк тела, щекой утыкаясь в шершавую ткань сюртука.
“Вот и всё! Не так уж и сложно”, – подбадриваю себя.
Дракон замирает, а потом его сильные руки обхватывают мою талию, скрещиваются, поднимаясь к лопаткам, притягивают ближе, так, что у меня сбивается дыхание.
“Тик-Так…” – отщёлкивают в тишине комнаты стрелки механических часов, что висят на стене. Секунды, будто назло, растягиваются патокой.
Клоинфарн холодный и твёрдый. Я чувствую, как напряглись его мышцы, они проступают рельефом сквозь ткань рубашки. Я слышу мерное дыхание “мужа”. И совсем не слышу его сердца. Там, где оно должно биться – зловещая тишина. Но зато моё начинает колотиться будто за двоих – часто и сильно – посылая по телу мучительную дрожь.
