пройдохой Ларри Парнсом труппе предстояло в течении пятнадцати дней колесить по северо-восточному побережью Шотландии – Экоссу.
Ларри поставил обязательное условие: музыканты должны быть в одинаковых костюмах. Но ничего одинакового, кроме школьной формы, у них не нашлось.
Взвинченное настроение находило выход в том, как они восхищались купленной Стюартом гитарой. Она была светло-коричневой с черной пластиковой передней панелью, и это прекрасно сочеталось с их черными брючками и белыми рубашками.
Не меньшее уважение вызывала и ударная установка Томми Мура. Но это была «чужая» установка… А бас был «свой»! Он переходил из рук в руки, и они по очереди вставали с ним в эффектные позы.
Среди прочей болтовни всплыл и вопрос о названии.
– Слушайте, – предложил Стюарт, – может быть, хватит уже нам называться так по-идиотски? Ведь никого из «Куорри бэнк скул» среди нас уже давно нет.
– Это точно! – подхватил Джон. – Название надо новое. Только какое?
– Давайте, назовемся «Ливерпульские звезды», – предложил Пол мечтательно, но Сатклифф сморщился, словно откусил лимон, а остальные засмеялись и заулюлюкали.
– Да-а, мальчик, – протянул Джон. – С таким названием не рок-н-ролл играть, а опереточные арии петь. В доме для престарелых.
– Придумайте лучше, – обиделся Пол и стал с безразличным видом терзать бас-гитару Стью.
– «Большой Джон и морские волки», – изрек Леннон, не страдающий избытком скромности.
– Не «большой», а «длинный», – заметил великовозрастный Томми Мур, ревниво относящийся к статусу самого взрослого.
– Но почему «Морские волки»? – оторопел Стюарт.
– Красиво, – объяснил Джон. – И вы все оденете тельняшки.
– Но сейчас у нас нет тельняшек, – мстительно заметил Пол, не выдержав. – Белые рубашки и «Морские волки» как-то, между прочим, не сочетаются…
Тут, внезапно выйдя из медитативного оцепенения, подал голос Джордж:
– Тогда – «Лунные собаки».
– О нет! – возвел глаза к небу Джон. – Этот бойскаут сведет меня в могилу…
– А что? – заступился Стюарт. – Как минимум, оригинально. Только лучше уж не «лунные», а «серебряные». – И он объявил, подражая интонациям эстрадного конферансье: – Итак, леди и джентльмены, сейчас для вас будут выть знаменитые ливерпульские «Серебряные…».
– «…козявки», – все так же отрешенно закончил за него Джордж.
Стью осекся.
– Козявки? – переспросил он. – Почему козявки? Если ты это о себе, то, возможно, ты и прав…
– Классно, Стью! – с горящими от возбуждения глазами перебил его Джон. – «Жуки»! И к черту «серебряные». «Жуки», и все тут! «Beetles». Хотя нет, лучше через «эй», от слова «бит»! Да! – Он огляделся с видом человека, внимающего глас свыше. – Открою вам. Как-то привиделся мне человек, который вышел из объятого пламенем пирога и сказал: «Отныне
