– значит, даже соседи знают, что папа так плох, что не может о себе позаботиться, и приносят ему продукты.
Нет, не может альцгеймер прогрессировать так быстро. Она уже больше десяти лет изучает эту проклятую болезнь и изо всех сил пыталась себя убедить: не может. Такого не может быть.
Селия посмотрела на спидометр, мимолетно глянула в зеркало заднего вида и нажала на тормоз – оказывается, на участке с ограничением скорости в сорок миль в час она лупила за все шестьдесят. Пронесло – полиции не видно, а радаров здесь нет.
В животе бурчало – за весь день ничего не ела, только выпила две чашки кофе, одну дома, другую в “Альбатросе”, а сейчас уже время ланча. Но странно – есть не хотелось, несмотря на упорно посылаемые организмом отчаянные сигналы.
Вот и поле для гольфа, стрельбище, чуть подальше ветеринарная клиника с большим рекламным щитом “Вакцинация домашних животных”, а за поворотом – дом отца. Селия притормозила. Большой черный пикап “шевроле-сильверадо” стоит под белоснежной шапкой свежевыпавшего снега. Обычно отец навешивал на него снегоуборочный отвал еще в октябре и после каждого снегопада с шутками объезжал своих клиентов и сгребал снег с участков. Но в этом году железный скребок так и лежал в гараже. Конечно, уже шестьдесят пять, пора бы и утихомириться, но отец всю жизнь работал, и сидеть дома без дела – совершенно на него не похоже. Когда выпадал снег, он улыбался и подмигивал, радуясь возможности поболтать с соседями.
Как всегда, поставила машину за пикапом. Фасад потемнел от влаги, краска на ставнях шелушится. Небесно-голубые ставни, типичные девяностые… Лампа у входа почему-то не выключена – забыл, наверное. Весь участок под снегом, но от гаража к крыльцу прорыта узкая тропинка – значит, он все-таки выходил из дома с лопатой. Следов на снегу почти нет – проделал тропинку и сразу ушел обратно.
Постучала и толкнула дверь – не заперто.
– Папа?
Селия включила свет в прихожей. Под вешалкой ворох одежды.
– Папа?
Может быть, спит? Но он же снимал трубку!
Нарушения сна, внезапная сонливость или немотивированное ночное бодрствование.
Однако писать диссертацию о заболевании – одно, а видеть все это – совсем другое. Пугающая действительность. Недопитый виноградный сок на журнальном столике, газеты на полу, скомканное покрывало на диване. Папа же никогда не засыпает перед телевизором, он вообще почти не смотрит ТВ, зато много читает. Читал…
Книг не видно. Рулонные шторы опущены, однако свет не включен. Селия прошла в кухню и щелкнула выключателем. Брикеты так и не внес, но неважно, в доме тепло, не как в тот раз.
Отец посмотрел на нее с удивлением. Сидит за кухонным столом в халате, седые волосы взлохмачены, будто только что проснулся.
– Папа! – Она прикусила губу, чтобы не всхлипнуть. –
