style="font-size:15px;"> Миссис Лэптон выпрямилась на стуле.
– О походе твоей матушки в город лучше не упоминать, – заявила Гертруда.
Гай поднял голову, в его глазах горел гнев.
– Замолчите! – выкрикнул он со злостью.
Дженет, ненавидевшая разного рода ссоры, поспешила вмешаться:
– У тети Зои изумительный вкус! – воскликнула она. – Вот я никогда не знаю, что лучше купить. Правда, я безразлична к одежде и ювелирным украшениям. Забавно, верно? Потому что Агнесс…
– Не забавно, а трагично, – возразила Стелла, смягчая улыбкой жестокость своих слов. – В этой шляпке у тебя просто дикий вид.
– Ах, Стелла, какая ты злюка! Неужели правда так плохо?
– Истинная правда, – мстительно подтвердил Гай.
– А, понимаю, вы решили меня поддразнить, но я не обижаюсь. На свете есть множество вещей, куда более важных, чем одежда. Согласны?
– Нет, и никогда не соглашусь, – заявила Стелла. – Ты и сама прекрасно понимаешь.
– Да нет, это же одни слова! – не унималась Дженет. – На самом деле вы так не думаете. Гай показывал мне эскиз украшения над камином. Чудесная работа! Мне и в голову не пришла бы идея с зеленым мрамором. Художественный дар у меня определенно отсутствует. Посмотришь на мои рисунки, и рыдать хочется! Интересно, правда? Ведь Агнесс прекрасно рисует и, вне всякого сомнения, обладает изумительным вкусом. Кстати, мама ей сразу позвонила, как только узнала печальную новость. Агнесс шлет всем привет и соболезнования. Она бы приехала, но у малыша режутся зубки, и Агнесс боится оставить его одного.
– Куплю младенцу ценный подарок по случаю обряда крещения, – в порыве благодарности объявил Гай.
– Сумасшедший! – хихикнула Дженет. – Ты же знаешь, что ребенка давно окрестили. Милая крошка! Ему уже исполнилось полгода. Так что ничего не вый-дет, Гай, да?
Ни Гай, ни Стелла не могли придумать достойный ответ кузине, и в комнате на некоторое время воцарилось молчание, которое Дженет вскоре нарушила:
– Удивительно, как люди могут разговаривать об обыденных вещах, даже когда случается что-то ужасное. Вам так не кажется? Я думаю, мы просто еще не осознали всю глубину трагедии.
– А мне кажется, так происходит, потому что дядя всем нам безразличен, – задумчиво откликнулась Стелла.
– Ах, Стелла, как можно?! – ужаснулась Дженет.
– Но ведь это правда, – настаивала Стелла, подперев руками подбородок и слегка наморщив лоб. – При жизни его присутствие было весьма ощутимо: во-первых, дядя отвел себе роль семейного тирана, а во-вторых, являлся очень сильной личностью. И оставался при этом нам всем безразличен, потому что мы его не любили.
– А вот я всегда питала к нему симпатию, – чопорно возразила Дженет.
На некоторое время снова наступило молчание. Вдруг из противоположного конца комнаты послышался голос мисс Мэтьюс:
– Какие
