А жестикулировала она много, что говорило о ее яркой эмоциональности. Глаза у нее были темные узкие, но очень подвижные, в них я видел тысячи оттенков чувств, когда она что-то начинала рассказывать. "Наверное, пьет снотворное перед сном, – подумал я, – ведь надо же ей как-то усмирять свою эмоциональность". Но и тут меня ждал сюрприз. Как оказалось, Далила усмиряла ее по-другому, была ещё той бегуньей, участвовала в соревнованиях по лёгкой атлетике, и я просто не знаю, сколько километров она пробегала. По всей видимости, чрезвычайно много, но при такой комплекции это было и не удивительно. Казалось, что если она пойдет побыстрее, то взлетит, несмотря на отсутствие крыльев.
Как-то недавно в офисе она посмотрела на моего коллегу, который имел неосторожность похвастался количеством шагов, пройденных за день. Эта отметка о шагах была в его телефоне. Она ничего не сказала, но по ее очень эмоциональному лицу было видно, что это просто детские шалости. Надо отдать ей должное: она даже презрительно не улыбнулось, сказалось хорошее воспитание и самоограничения, которые она воспитала в себе сама.
Она была не похожа этим на меня, добровольного домоседа. Я старался не расплескивать энергию, ну а зачем, пойду на улицу, убьют меня, и куча дел так и останется нераскрытыми, не смогу помочь людям. Я слишком много вложился в свой мозг и в свое детективное дело, чтобы так рисковать. Поэтому даже выход за хлебом считал изнурительной, не требующей моего внимания процедурой, всё заказывал на дом. Пусть курьер оставит возле порога, потом заберу.
***
У меня дома Далила вела себя как у себя дома, но не нарушая мои границы. Она ничего не высматривала, не рассматривала в квартире, а вела себя просто и естественно. Поставила пиццу, быстро разулась, прошла на кухню. Я предложил ей кофе, и она согласилось. За первые пятнадцать минут, проведенных у меня дома, она успела кратко ввести меня в курс дела, рассказав о тётке Лили Колюки, которая обратилась в наше агентство.
– Меня удивило, что никто из наших детективов не хочет браться за это дело, – возмутилась Далила, всплеснув руками.
Я пожал плечами, хотя для меня это было совершенно не удивительно, ведь детективы в нашем отделе предпочитали что-то более привлекательное с точки зрения сложных ходов и запутанных историй. А тут что-то непонятно, точнее невнятное. Вполне было возможно, что через неделю-другую девушка объявилась бы сама, ведь ни тела, ни признаков похищения не было.
– А что тебя привлекло в этом деле? – спросил я.
– Мне кажется, у нее сложный характер, – неожиданно ответила Далила.
– У пропавшей женщины? – переспросил я.
– Да, – твердо ответила Далила.
"А она не так проста как кажется, – подумал я о Далиле". Меня привлекло не то, что она сказала, а что она ответила на мой вопрос ни секунды не подумав". Она не вешала длинных пауз и говорила то, что думает. Неожиданно для себя я отметил, что мне с ней комфортно будет работать.
