дальновидного. Если ты разрешишь мне постеснять тебя, то пока осяду в Лондоне. Не хочу возвращаться обратно в Сан-Франциско.
– Ты знаешь, что можешь жить у меня сколько угодно. Прекрати нести ерунду. У меня много места, так что мы можем даже не встречаться. И я рада, что ты побудешь со мной. Мне тоже порой становится одиноко.
Я снова нахмурилась. Габби редко говорила о том, что она тоскует. И в каждый этот редкий раз я чувствовала себя виноватой. Да, у нее есть дочь и внуки, с которыми она в постоянном контакте по видеосвязи, потому что они круглыми сутками путешествуют по миру, но это, безусловно, совсем не то. А для нее внуки – самая райская отдушина.
– Ты уже думала на счет работы? У тебя блестящее образование. Уверена, что с этим не возникнет никаких проблем. Но если что, я смогу замолвить за тебя словечко.
– Нет, Габс, не надо. Я все сделаю сама. Но спасибо тебе, – я послала ей воздушный поцелуй в знак благодарности за предложение. Она прекрасно знает, что я им не воспользуюсь. Я всего привыкла добиваться сама. Так меня научили. – Хочу пробежать по местным издательствам. Спрошу, есть ли место для меня. Надеюсь, что не засижусь на твоей шее. Так как все мои скудные сбережения были потрачены моим бывшим на отпуск со своей размалеванной белокурой пятницей с силиконовой грудью, мне придется много работать. Они полетели к пальмам, солнцу и красивым закатам. Когда-то это было и моей мечтой. Что?
Габби удивленно смотрела на меня, водя телефоном по столу.
– Снять бы сейчас свою туфлю и пробить этому уродцу башку. Эта безнаказанность меня убивает. На деньги плевать, пусть его акула там сожрет. И сиськами той девицы поперхнется. А он не сможет испортить тебе рекомендации, если твой бывший босс – его друг?
– Нет, не переживай. Кайл, в первую очередь, мой друг. Когда я два дня не появлялась на работе после всего, что произошло, он начал искать меня через маму. Мы поговорили обо всем откровенно. Габс, он предупреждал меня, чтобы я была осторожна. Кайл еще два года назад сказал мне, чтобы я собрала мозги в кучку, а не растекалась как желе при виде своего ненаглядного. Я его не слушала. А после того, как все случилось, он даже не удивился. Не знаю уж, был он в курсе всех любовных похождений своего друга или нет, но мое решение уйти из издательства воспринял достойно. Сказал, что даст мне хорошие рекомендации.
– Ты веришь ему?
– Да, Габби, я ему верю. Не суди всех мужиков одинаково. Кайл не раз меня выручал и помогал мне. Я ценю его как человека. А говорить мне что-то или нет, даже если он и знал, это сугубо его личный выбор. Я уже давно перестала судить людей.
– Ладно – ладно, остынь. Я просто спросила, – тетя сцепила руки на груди и откинулась на спинку стула. Затем подняла бровь и улыбнулась. – А ты откуда так осведомлена о передвижениях твоего несостоявшегося бойфренда, а?
– У меня в Штатах остался свой личный штаб ФБР в лице двух спецагентов. Мы же женщины, нам надо все знать, – засмеялась я.
– Ох, это ваше стабильное трио, – Габби хлопнула
