моего мужчину на другой женщине. Вспоминала и прокручивала все в голове снова и снова.
Мама звонила мне каждый день и трещала в трубку последние новости семьи, друзей и города. Мне очень хотелось, чтобы они с отцом были рядом, но врачи пока не разрешают ей перелет – у нее в последние годы шалит сердце. Но, тем не менее, это не мешает ей вести достаточно активную жизнь и быть примером для меня. Она всегда мне говорила, что надо пробовать и менять что-то на своем пути. Лучше сделать и жалеть, что не получилось, чем всю жизнь думать с тяжелым сердцем, что ты так и не рискнул. А вдруг все сложилось бы иначе. Именно поэтому они с папой поддержали мое решение остаться в Лондоне.
Габби, в свою очередь, пыталась везде таскать меня за собой. Кофейни, прогулки, кино. Недавно мы даже были в зоопарке – просто прекрасно. Она слишком рьяно бросила все свои силы на мое торжественное воскрешение. Я старалась не сильно кривиться при каждой ее идее. Как бы мне не хотелось завалиться в пижаме с книжкой на кровать, я благодарно принимала все попытки своей тетки отвлечь меня. Иногда это даже помогало.
Что действительно меня спасало, так это книги. Сколько себя помню, я всегда пряталась за книжным миром от тяжелых реалий жизни. Чем занималась и сейчас. И это меня вполне устраивало, если бы не тот факт, что мне действительно нужна работа. Я не могу сидеть на шее у Габби.
Пару дней назад я всё-таки позвонила Кайлу. Он обещал мне рекомендации, и он сдержал слово. Уже спустя несколько часов я получила на свою почту полное эссе на четыре года моей работы на этого человека, заверенные фирменной печатью и его размашистой подписью. Кайл Браун – лучший в своем роде. Что бы не произошло, я действительно горжусь, что работала у такой акулы пера, как он. Начиная с обычного клерка, всего за шесть лет он основал собственное издательство и сделал его лучшим в Сан-Франциско и в Штатах в целом. В последние годы нашей совместной работы он обзавелся идеальной семьей. Я обожала его сына. Каждый раз, когда им с Мэгги необходимо было побыть вдвоем, я забирала младшего Брауна к нам. Мы так замечательно проводили время с этим бандитом, что родителям потом с боем приходилось забирать его у меня. Я любила детей. И хотела их. Но, увы, человек, от которого я хотела родить ребенка, не хотел этого от меня. Читая безупречные слова, написанные Кайлом, в которых, кстати, не было ни капли лести, я поняла, насколько сильно я скучаю по этой семье.
Следом за рекомендациями пришло еще одно сообщение, в котором мой бывший босс тонко намекнул, что уже замолвил за меня словечко перед своим лондонским партнером. Кайл знает, что если бы он спросил, я бы отказалась от помощи. Вот же засранец!
***
Мы с Габс сидели на лавочке в Грин-парке, предаваясь воспоминаниям. Я рассказывала тете про положение вещей у своих любимых подруг, которые остались в Штатах и про наше совместное веселье. При упоминание о том, что эти двое на мой прошлый день рождения перепутали заказанного ими стриптизера-полицейского с реальным офицером, которого вызвали соседи из-за устроенного нами шума, у Габби случилась истерика.
– Клэр,
