деревянную палубу, и чистить картошку «под улыбку» было тоже гораздо легче.
Они все любили ночные парусные вахты. После суматошного дня, новостей и событий было чертовски приятно в тишине растянуться на ещё хранящей солнечное тепло чистой палубе. Разговаривали, чуть дремали, иногда удавалось побренчать на гитаре, кто-то молчал и мечтал, положив руки под голову. Огромные надёжные паруса, невидимые в высоте стволы мачт, склянки, слабый осенний ветерок и чистое звёздное небо, – понемногу замолкали и остальные.
Корабль учил их жить.
Собрав все разные привычки, закавыки характеров и выкрутасы поступков, Он показывал мальчишкам, как надо поступать правильно, как не обидеть друга и не согнуться самому. Твёрдая дисциплина, форма и режим соединили их, заставляя быть взрослыми, оставляя им всё мальчишеское…
Так прошло два месяца. Командиры уже не раз гоняли их подравнивать причёски, уже отмечены были крестиками в блокнотах не одна сотня морских миль и они уже почти перестали удивляться.
Оставалось несколько дней. Осень давила холодными ветрами, постепенно отдавая мальчишек зиме. Строились на верхней палубе по-прежнему в бушлатах и фуражках. Про перчатки даже и не думали, драили палубу насухо, сгоняя хрустящую воду за борт резиновыми лопатками.
Однажды встали на якорь. Их, четверых друзей, послали менять верхние старые паруса. Корабль готовился к важному походу на будущий год, и курсанты помогали Ему стать сильнее.
Мальчишки уселись на рее, на огромной высоте, как воробьи на веточке, подхватив рукой ближнюю снасть, а замерзшие ладошки поочерёдно засовывая в карманы. Внизу у палубной команды ещё что-то было не готово, и они успевали жадно смотреть по сторонам.
Яркое, совсем зимнее солнце.
Голубое небо, редкие мягкие облака, тёмное ровное море вокруг и несколько небольших островков почти рядом. Холода пригубили деревья, листва пожухла, выцвела, на каждом острове было какое-то большинство одинаковых деревьев, и они красили острова в свой цвет. Казалось, что небольшие разноцветные кораблики плывут рядом с нами.
– Вон тот, рыжий, правый, чур, мой! – крикнул кто-то первым.
– Я беру жёлтый, с зелёной фок-мачтой, ну с ёлкой, то есть! – поспешил другой.
– Видите, та тёмная шхуна – моя!
– А мне бы попасть во-он туда…
Глеб запомнил свой Корабль и таким, совсем не великим с большой высоты.
И своих товарищей, уже почти настоящих моряков, по-мальчишески честно делящих необитаемые острова, вытирая при этом свои носы красными негнущимися пальцами…
Правильно устроенная морская жизнь оставляла Глебу время мечтать.
Деньги давали жизненный азарт, Глеб не был жаден.
Мелькали мачты разных кораблей, звёзды над морями и странами, жизнь была вкусна, руки сильны, а глаза – молоды и остры.
Люди, среди которых он начинал
