вы джинн второго сорта. Я должна была догадаться, что мне достанется именно такой.
Очередная волна смеха всколыхнула ее волосы. Гаррет подняла голову и увидела, как близко его губы, ощутила свежесть и тепло его дыхания. У нее засосало под ложечкой.
Гаррет уже целовалась пару раз – сначала с симпатичным доктором, когда работала медсестрой в больнице Святого Томаса, а потом – со студентом-медиком в Сорбонне. Нельзя сказать, что мужские губы, прижимавшиеся к ее губам, вызывали у нее чувство отвращения, но она определенно не могла понять, почему о поцелуях говорят с таким восторгом.
Хотя с Этаном Рэнсомом все могло быть по-другому.
Он стоял не двигаясь. Взгляд, направленный на нее, был такой силы, что она испытала физический толчок. «Он собирается меня поцеловать», – поняла Гаррет и вдруг почувствовала слабость, а сердце заколотилось, как сумасшедшее.
Однако Рэнсом резко отстранился, его губы скривились, словно он смеялся над самим собой.
– Я обещал вас накормить. Надо поддерживать физическую форму, чтобы драться.
Они вернулись на главную улицу и вскоре вышли на площадь, заполненную толпами людей. Все витрины лавок светились огнями, и по меньшей мере сотня выносных прилавков были установлены на козлах в два ряда. В центре под аккомпанемент скрипки и корнет-а-пистон плясали джигу, матросский танец «хорнпайп» и польку. Сквозь мельтешащую толпу пробирались уличные певцы, которые останавливались то тут, то там, чтобы спеть потешные куплеты или сентиментальные баллады.
Гаррет смотрела на развернувшуюся перед ней картину, не скрывая удивления.
– Это похоже на субботний ночной рынок.
– Тут празднуют открытие новой линии лондонской подземки. Владелец линии Том Северин заплатил из своего кармана за ярмарку и концерты по всему городу.
– Возможно, мистер Северин и заработает на этом авторитет, – усмехнулась Гаррет, – только уверяю вас, он ни шиллинга не потратил на праздник из своего кармана.
Рэнсом бросил на нее мимолетный взгляд.
– Вы знаете Северина?
– Меня знакомили с ним. Это друг мистера Уинтерборна.
– Но не ваш?
– Я назвала бы это шапочным знакомством, – сказала Гаррет и с удовольствием отметила, что у Рэнсома между бровями залегла складка. Может, он ревнует? – Мистер Северин интриган. Мало того – лицемер. Он умудряется из всего извлекать свою выгоду, даже за счет друзей.
– Типичный делец, – равнодушно заметил Рэнсом.
Гаррет рассмеялась:
– Это точно.
Они обошли толпу и направились к прилавкам, каждый из которых был освещен отдельно газовой лампой, жировым светильником или канделябром со свечами, прикрытыми абажуром. Еду держали либо в котлах с подогревом, либо в машине из олова и бронзы, у которой из трубы, установленной наверху, валил ароматный пар.
– Что будете есть? – начал Рэнсом,
