отработанно и синхронно. «Бульдозер»[82] выкатил Як-39 на взлётную позицию. Пилот ещё раз обошёл машину, с последней проверкой. Взобрался по лесенке в кабину, пробуждая системы от внешнего источника электропитания, начав предварительную гонку двигателей.
Автоматика гидравлики завалила леерное ограждение полётной палубы. В воздух упредительно поднялся Ка-25ПС, оттянувшись, повисая за кормой. Руководитель полётов что-то положенное вещал в громкоговоритель, обслуживающий техперсонал в основном обходился жестикуляцией руками, перекрикивая царящий шум.
Ходовой мостик одерживал корабль на волну. Дежурный внимательно следил за тем, чтобы «колдуны»[83] сохраняли нужное направление, надутые упругим устойчивым ветром не бились в порывах.
Пилот дождался отмашки на старт, теперь дело было в его личном решении.
Стоящий на тормозах штурмовик ещё увеличил обороты, раскручивая турбины, кроя палубу горячим маревом исходящих газов. Движки «вертикалки» издавали такой визг, что в закрытом помещении СКП приходилось повышать голос.
Очевидно, пилот набрал необходимую тягу, самолёт динамично оторвался – на метр… на два, на струях двигателей немедленно и плавно переходя в горизонтальное скольжение.
По ушам прессовало не просто визгом – верещанием.
Взлёт происходил на левый траверз под острым углом по курсу, достаточно дистанцируясь от громады настройки, избегая образуемых ею воздушных завихрений.
В какой-то момент самолёт качнуло боковым порывом ветра под правое крыло. Несильно. «Як» просто круче отвернул от корабля, неизбежно ускоряясь в переходном режиме, всё больше полагаясь на аэродинамическую силу плоскостей.
Было видно, как захлопнулась верхняя створка подъёмных двигателей.
– Обратили внимание, как его потянуло на крен! Надо будет проанализировать и отрепетировать этот взлёт на́бок. Учесть «розу ветров» – встречные, огибающие потоки, – услышал Скопин, оценив компетенцию командира авиационной части вопросительным взглядом.
– Я на «Киеве» в «младших» по БЧ-6 походил, – пожал плечами подпол[84].
Рванувший «низким стартом» штурмовик быстро превратился в исчезающую точку, набирая до приличных скоростей.
Уже покидая СКП, командир услышал по трансляции торжество замполита о боевых заслугах экипажа. Отметив, что проставленное акцентом: «…получили уникальную возможность внести свой вклад в Великую победу над фашизмом» несёт интересную коннотацию. Даже похвалил, мысленно: «Удачный ход. Знает, знает товарищ партийный работник, на какие кнопки надо нажимать».
Вернулся на мостик, держать руку на пульсе, уверенно усевшись в массивном командирском кресле. Нагнетая, накручивая пилота и себя, капитан 1-го ранга Скопин всё же полагал, что тридцатиминутный от силы полёт не доставит каких-то неприятных сюрпризов.
На пульте внутрикорабельной связи загорелся вызов из ангара. Вахтенный снял трубку, выслушав,
Так называют на корабельном сленге палубный тягач для транспортировки авиатехники.
«Колдуны» – конусообразные (в красно-белую полоску) ветроуказатели.
Подпол (
