которых увидите.
– Прикончить этих тварей. – Тук указал на труп ассасина. – Охранять этот дом и дом свартальвов. И подсвечивать скрытных злоумышленников, чтобы их заметили безмозглые громадины.
– Вот именно, генерал, – подтвердил я. – Справишься?
Он вскочил на ноги и взмыл к моему лицу, и гвардейцы сделали то же самое. Вскинув копье на плечо, Тук ударил кулачком в грудь, отчего вновь запел металл фэйри, а затем развернулся и стал отдавать приказы. Он неистово жестикулировал и говорил так быстро и пронзительно, что мои громадные уши мало что улавливали. Несколько гвардейцев умчались к облаку маленького народца, где притянули к себе плеяды сияющих огоньков и разлетелись во всех направлениях.
Результат стал заметен через считаные минуты. Густые облака пикси, слишком маленьких, чтобы сражаться поодиночке, роились вокруг мечущихся кальмаров, рассекая небо световыми полосами. Когда заметили первого, сам Тук рванулся к нему, крепко сжимая копье, и Лакуна тоже встала на крыло, а секундой позже эти двое принесли к замку мертвого ассасина и торжественно бросили его к моим ногам. Их броню и копья запятнал ихор. Маленькие лица лучились самодовольством.
– Нормально? – спросил Тук.
– Хвалю, генерал, – твердо ответил я. – Продолжай, пока они не закончатся. Иначе битва проиграна.
– Не позволим лишить нас пиццы, – мрачно заявил Тук-Тук.
Лакуна тяжело вздохнула.
Затем оба зигзагом умчались в ночь.
– Впечатляет. – Красношапочник проводил их взглядом, с легким разочарованием опустил глаза на пистолет и сунул его в кобуру на пояснице. – Как ты умудрился приручить такую уйму пикси?
– Секрет фирмы. – Я старался не думать, сколько пиццы уйдет на погашение долга перед этой ордой. Ну да ладно, выставлю счет Марконе. Строго говоря, мы защищаем его территорию. – У меня все. Можешь быть свободен.
Красная Шапка прищурился, но учтиво кивнул и вернулся к Молли, принимавшей донесения у подконтрольных ей отрядов маленького народца.
Мэб подошла ко мне и какое-то время стояла, глядя в ночь. Примерно раз в минуту пикси сбивали очередного кальмара, и все это походило на августовский звездопад.
– Смертные задаются вопросом, – наконец подала голос Мэб, – что лучше: вселять ужас или быть любимым.
– Ваш ответ я уже знаю, – сказал я.
– А я знаю твой. Но, по существу, они любят не тебя, – задумчиво произнесла она.
– В принципе согласен, – кивнул я. – Но благодаря мне у них появилось нечто любимое. Нечто объединяющее.
Мэб бросила на меня вопросительный взгляд.
– Если объединиться вокруг объекта любви, – объяснил я, – все меняется. Все видят друг друга в новом свете. Появляется сообщество. Нечто большее, чем сумма слагаемых.
Похоже, Мэб не понимала, о чем речь, и я попробовал зайти с другой стороны:
– Любое
