style="font-size:15px;"> – Всё! – объявила она в очередь. – Деньги закончились. Обменный пункт закрыт. Кому очень надо, можете идти вон туда, – она указала рукой куда-то вдаль, – капусту рубить. Ещё кислая, но красная. Можно.
– Где наши денежки? – вдруг взревел Ёнька не своим голосом и навис над старушкой.
– А нету! – дерзко ответила та и развела руками.
– Отдай обратно! – потребовал мальчик.
– Ёнька, да что ж это такое-то? – растерялся я. – Где тебя так?
– Ну не ной уже, а! – фыркнула обманщица. – Тоже мне ценность! Надо – нагнись и насобирай.
И в самом деле, земля вокруг была усеяна ракушками и расползающимися слизняками. Ёнька нагнулся было, пытаясь отыскать свои, но передумал. Зло засопел и двинулся вперёд.
– Я без денег пройду, – набычился он.
Пройти у него не вышло. Прямо на наших глазах старушка исчезла. На её месте возникла собачонка со злобным человечком на спине. Ростом человечек был невелик, но головаст, лохмат и одноглаз. Посмотрев на нас, он зло ощерился и сдавил когтистой лапой голову бедного зверька. Собачонка зашлась истошным лаем. Эта парочка была совсем маленькой и для Ёньки угрозы не представляла, меня же обидеть могла. Понимая, что сила на нашей стороне, я спрятался за Ёньку.
– Какая страшная! – пожаловался мой друг и попятился назад, рискуя меня раздавить.
– Ёнька, она же маленькая, – пыхтел я, толкая его вперёд. – И Страх, который на ней, тоже пока ещё невелик. Ты же хотел драться? Ну? Самое время!
– Она огромная! – взвыл мальчик. – И этот! Одноглазый!
Я выглянул из-за ноги и увидел, что злобная парочка и вправду значительно подросла.
– Ну что я им всем сделал? – захныкал Ёнька.
– Ну нет, так мы кого надо не спасём, – произнёс я ровным и тихим голосом.
Я вышел из-за ноги моего друга и встал прямо перед носом разъярённой собаки. Затем развернулся к ней спиной и сел на дорожку. Собачка зарычала, но не очень уверенно. Притихла.
– Пытался я по-твоему, Ёнька, да что-то никак. Давай-ка присядем. Думать будем.
– Не хочу.
– Садись-садись, – позвал я и очистил место от слизняков.
Мальчик отошёл, с подозрением глядя то на меня, то на собаку.
– Да садись ты! – потребовал я. – У меня шея уже болит голову задирать.
Ёнька сел, но смотрел не на меня, а на страшную парочку.
– Слушай, отрок, – улыбнулся я, – фантазии твои забавные в некотором смысле, но я к ним без восторгов, уж больно на игру компьютерную похожи… Сейчас будем ключ искать, потом с монстрами сражаться? Так? Да и ты в них какой-то… – я попытался подобрать слова, но не подобрал. – И страхи плодятся с такой скоростью, что никакого веселья не хватит. Ты почему о себе так плохо думаешь? Ты же хороший! Разве ты жадный? Разве злой или трусливый?
– Да, я злой, – отозвался
