на телеге он не решился – побоялся предстать перед Катей большим хвастуном. В то же время всё его существо переполняло радостное чувство от великого желания укрепить в невесте веру, что отныне он теперь не безлошадный, что не зря она согласилась за него замуж, он станет для неё в жизни надёжной опорой. И действительно, обладание лошадью прибавило Фёдору веры в свои силы – отныне он полноправный хозяин и теперь его дела быстрее пойдут в гору.
Ефросинья смотрела в окно избы и видела, как сын крутился возле телеги, ставил коня, а потом опять уводил в сенник, где отвёл ему угол. Она качала в досаде головой и даже махнула ему рукой, дескать, что же ты сынок, теряешься, нешто мы хуже других? А когда увидела, как Фёдор, наколебавшись, запрягал коня в телегу, вышла на двор и заговорила:
– Вот и хорошо, Федя, давно бы так. Зачем шагать пешком к чёрту на кулички? Поезжай, поезжай.
Фёдор опять-таки из-за смущения не ответил матери, аккуратно положил на телегу пару охапок сенца в дорогу – пока он будет гостить у невесты, а Кобчик – так звали коня – мог бы на обратную дорогу как надо подкрепиться.
Он выехал со двора. Мать с гордостью в душе провожала сына до самой дороги, украдкой поглядывая на соседний двор Тимолиных: смотрит ли Дарья, как сын сейчас отправится в дорогу на своей телеге. Соседка, бывало, любопытничала, но на этот раз её что-то было не видно…
И вот настало долгожданное сватанье, накануне выпал глубокий снег; день выдался солнечный, морозный; скрипели деревья и плавно, словно задумчиво, раскачивались; всё кругом лучезарно искрилось. Радостно и тревожно было на душе у Фёдора: радостно, что погода стояла как на заказ и что скоро произойдёт важное для него событие, и тревожно, что решил круто изменить всю свою жизнь. И тут же ворохнулась отчаянная мысль: а что, если к его приезду невеста передумает? Но тут же успокоился, поскольку Катя казалась серьёзной девушкой, не склонной к легкомысленным поступкам. И вот в Кухтинку на санях, взятых на этот день у Ивана Макарова, но запряжённых своим конём Кобчиком, поехал с матерью и тёткой Паней к невесте и так волновался, что чем ближе к деревне, тем сильней и упружей билось сердце.
Дорогих гостей встретили с жёнами братья Екатерины. Егор ходил гоголем: хромовые сапоги в гармошку, широкие брюки свешивались через голенища, черный пиджак, внакидку овчинный полушубок своей работы. Пока Егор встречал гостей посреди двора и провожал гостей к избе о чём-то шумно и весело гомоня вместе с приезжими, Епифан вместе с женой, невесткой и матерью стоял на крыльце старой избы. Гости взошли по ступенькам, хозяева немного посторонились, и тут, на крыльце все постояли, потолкались, с удовольствием перекинулись с дорогими гостями шутками-прибаутками. Только Фёдору церемония сватанья показалась излишне канительной. Особенно он морщился, когда тётка Паня вела положенный в таких случаях церемониальный торг насчёт того,
