и разворачивая в нужную сторону. Ещё и коленом сзади подправил, благо сломанная нога удобно согнута.
– Куда ещё? – воспротивилась Арлетта. – Более ничего не надо.
– Ну как же. А сладкое? Пастилы хочешь?
– Нет, – стиснув зубы, отвернулась Арлетта.
– Не хочешь? А крендель на палочке?
– Нет.
Какое там сладкое. Каждый лишний грошик уходил в копилочку, приближал время, когда у них, наконец, будет дом.
– Ну а я хочу, – заявил ночной брат. – Страсть как люблю сладкое. Как это у вас в Остзее говорят… О! Сладкий зуб.
Арлетта фыркнула. Ночной брат со сладким зубом. Пастилу обожает. Кренделёчки трескает.
Но сама от предложенного лакомства отказаться не смогла. Жеманно оттопырив мизинчик, взяла за занозистую сосновую палочку. Есть изо всех сил старалась деликатно, помнить, что приличные дамы всё сразу в рот не запихивают и пальцы от сахарной пудры не облизывают, хотя и очень хочется.
Воротившись с торга, пошла собирать щепки для жаровни. Поленницу, прогулявшись вдоль задней стены трактира, отыскала легко. Дрова кололи недавно, щепок вокруг колоды валялось много. Даже ощупью набирать нетрудно. Хозяева трактиров против такого обычно не возражали. Попадались, конечно, особо жадные, но редко. В этот раз не повезло. Пришла расплата за приятную прогулку и крендель на палочке. Руку, осторожно шарившую по земле, со смаком припечатала крепкая подошва.
– Чё тут лазаешь, рвань? Дрова крадёшь?
Не хозяин, хозяйский сын. Голос хрипловатый, но ещё тонкий. Может, получится договориться?
– Я не дрова, добрый господин, я щепочки.
– Ха, она ещё и разговаривает.
Не один пацан, а, судя по шагам, человек пять, окружили и просто так не выпустят. Руку бы выдернуть. Ох, больно-то как. Рука нужна здоровой. Без руки работать на перше никак невозможно.
– Весело у вас тут.
Ночной брат. Откуда взялся? Вроде отдыхать хотел. Зря это он. Сейчас сшибут с ногда по больному добавят.
– А ты кто такой?
– Гы! Скоморох вшивый!
– Сопелка гугнивая! Ой!
Рука получила свободу.
– А-а-а-а!
Любители поглумиться над скоморохами унеслись, громко топая и не слишком выбирая дорогу.
– Чем ты их? – поднимаясь, спросила Арлетта, – смотри, пожалуются, нам же хуже будет.
– На что пожалуются? – притворно изумился ночной брат. – Я их пальцем не тронул.
Ну ещё бы, небось такому, как он, достаточно глянуть, да, может, нож показать, чтоб любая шелупонь разбежалась. А приятно, когда за тебя заступаются. Правда, Бенедикт всегда твердил, что надо быть сильной, уметь защищаться самой. Стыдно. Нечего тут раскисать. Ужин готовить надо.
В общем, ночной брат спутником оказался полезным и был возведён в звание постоянного кавалера. С тех пор ходил с Арлеттой, посматривал, чтоб не обманывали слишком уж нагло. На свои деньги прикупал
