«Пусть живет в Риме, – подумал Пилат, – а когда придет срок покидать Иудею, он поедет в Лунгдун, а там будет видно».
Пилат встал и, шурша складками тоги, прошелся по атрию. Он размышлял о том, как, каким образом ему удастся в короткий срок добыть еще хотя бы пять тысяч ауреусов – золотых монет с изображением цезаря Тиберия.
От раздумий префекта отвлек шум во дворе претория. Пилат вышел на галерею и увидел, как во двор въехали два всадника в офицерских доспехах. За ними следовали четыре конника. К седлам их коней были приторочены носилки, сделанные из пик и плащей. На них лежало неподвижное тело офицера. Всадники остановились и спешились. Пилат прошел по галерее и тоже спустился во двор по наружной лестнице. Заметив его, офицеры подошли и встали. Один из них, молодой, видно, служивший совсем недавно, оглянулся на второго, который был явно старше, со знаками примпила. Тот тихо произнес:
– Говори.
Молодой офицер обернулся и, глядя прямо в глаза префекта, доложил четким, преувеличенно громким голосом:
– Ала прибыла согласно приказу! На въезде в город трибун Фундарий был убит инсургентами! Двое инсургентов схвачены на месте, одному удалось скрыться! Трибун латиклавий69 Марк Рубеллий!
– Где захваченные сикарии? – спросил префект.
– Там, – Марк показал на пленных, окруженных солдатами.
– Сикариев в подвал! – приказал префект и, обращаясь к молодому офицеру, спросил: – Давно служишь?
– Нет, два месяца. Это мой первый поход.
– Сам откуда?
– Из Апулии.
Пилат посмотрел на второго офицера, и тот, вытянувшись, доложил:
– Гай Пантер, примпил двенадцатого легиона, вепри70.
Пилат ничего не ответил, молча подошел к носилкам, посмотрел на мертвого трибуна, прошел к воротам и оглядел пленных сикариев. Один из них, тщедушный, в старом линялом хитоне, разорванном на плече, что-то попытался сказать разбитыми в кровь губами, но префект не стал его слушать.
– В подземелье! – приказал он начальнику караула у ворот, потом вернулся к стоящим офицерам и, подумав, произнес, обращаясь к молодому трибуну:
– Алу отведете во дворец Ирода, – и, заметив, что трибун скорее всего не знает города, добавил, что декурион, начальник караула, покажет им дорогу.
– Я знаю город и знаю, где находится дворец Ирода, – проговорил примпил.
– Бене71, – ответил префект и, повернувшись, пошел к лестнице, ведущей внутрь претория.
Тюрьма располагалась прямо под крепостью Антония. В скале, на которой стоял город, был выдолблен подземный ход. Он, если верить слухам, вел прямо во дворец Ирода, и в нем, опять же если верить слухам, был убит один из сыновей Ирода. Римляне перекрыли вход стеной из каменных блоков, оставив только узкую щель, закрытую дубовой дверью. В боковой стене справа по ходу вырубили в скале
Трибу́н латикла́вий (лат. Tribunus laticlavius) – старший военный офицер римских легионов во времена поздней Римской республики.
Двенадцатый легион, как и некоторые другие римские легионы, имели почетное прозвище «вепри». Изображение вепря было прикреплено к древку знака легиона.
Бене- хорошо
