животных, Фесда тихо про себя молился Иегове, чтобы тот проявил милость и позволил ему заработать сегодня хотя бы два денария. Один денарий вместе с пятью отложенными ранее пойдет к шулхани40. За них шулхани даст три храмовых шекеля, чтобы уплатить храмовый налог, как положено каждому иудею. Еще одного денария хватит, чтобы обеспечить Седер41, то есть купить вина, горьких трав, пшеничной муки для мацы и ягненка или хотя бы его часть. Краем уха Фесда-Дисмас ловил раздраженные возгласы продавцов и покупателей. Люди были недовольны поздним открытием ворот. Ругали новые порядки, вспоминали прошлые лучшие дни. Кто-то высоким голосом утверждал, что при Хасмонеях ворота открывались, когда появлялся первый путник. Другой, кого Фесда не видел, утверждал, что ворота открывались с первым лучом солнца при Антипаре и его сыне Ироде. Кто-то уверял, что римляне нарочно поздно открывают ворота, чтобы люди толкались и давились, тем самым унижая иудеев – настоящих хозяев города, – ведь не римлянам, а царю Давиду подарил Иегова город иусеев.
– Ты это вот тому толстомордому скажи, кто хозяин города, – прозвучал насмешливый голос в толпе.
Разговоры сразу стихли. Все невольно посмотрели на декуриона. Тот, заложив руки за пояс, широко расставив сильные ноги, стоял около створки ворот, озирая толпу безразличным взглядом. Фесда в это время успел обменять несколько мешков на вязанку крепких сухих сучьев. Два селянина купили у него точильный камень и кусок кожи, и Фесде показалось, что Яхве проявил свою милость и позволит ему встретить Седер, как и должно встречать этот праздник сыну Эрец-Исраэля. Толпа постепенно редела. Горожане уносили дрова, а селяне засовывали за пояса ассари, квадрансы и лепты, полученные за них. Около Фесды остановился торговец водой, ведя в поводу ослика, нагруженного кувшинами с питательной влагой. Ослик был пегий и старый, настолько старый, что среди ослов мог считаться Мафусаилом.
– Доброго дня, сосед, – сказал продавец воды, останавливая осла. – Как торговля?
– Не могу сказать, что плохо.
– И у меня хорошо. Всю воду распродал. Вот снова собираюсь к источнику. День будет жаркий, народу в городе много – все захотят пить. А у меня вода, сам знаешь, отличная: с мятным отваром, хорошо утоляет жажду, – он отвязал от седла глиняную кружку, достал маленький кожаный бурдюк и наполнил кружку водой.
– Выпей, сосед, утоли жажду. Это я для себя держу, самому ведь тоже пить хочется.
– А, может, и нам нальешь? – прозвучал голос за спиной Фесды.
Фесда обернулся и увидел двух молодых людей, одетых в симлы из дорогой ткани поверх коротких хитонов. У говорившего симла была ярко-зеленого цвета с крупными синими полосами. Хитон под ней, перехваченный широким поясом из тисненой кожи, был из дорогой египетской ткани. «Интересно, – подумал Фесда, – что надо этим людям у Дровяных ворот в такую раннюю пору?».
– Налью, если деньги есть.
Шулхани – сборщики налогов.
Сéдер Пéсах (от ивр. סֵדֶר сéдер – «порядок» и פֶּסַח пéсах – название праздника) – ритуальная семейная трапеза, проводимая в начале праздника Песах (еврейской Пасхи). Время проведения – вечер (после наступления темноты) на исходе 14 нисана по еврейскому календарю.
