поставила свою сумку на прилавок, достала из нее объемистый сверток, развернула, извлекла большую замшевую косметичку на молнии, из этой косметички вынула бархатную коробочку и протянула ее ювелиру:
– Вот! И готовьте все ваши денежки.
Ювелир открыл коробочку, заглянул в нее, хмыкнул, вставил в глаз увеличительное стекло, снова заглянул в коробку, снова хмыкнул и наконец поднял глаза на Эльвиру:
– Извините, мадам, какой у нас сейчас месяц?
– При чем здесь это? Ну, июль, кажется… а что?
– Да, мне тоже помнится, что с утра был июль. Значит, до Нового года еще довольно долго…
– Ну да… а при чем здесь Новый год? Вы лучше скажите, у вас хватит денег, чтобы купить эту… как ее… понюру?
– Что? А, да, конечно, только, как мы с вами сейчас выяснили, до Нового года еще долго, и я не знаю, стоит ли ее покупать…
– Да при чем здесь Новый год? – выпалила Эльвира.
– Ах да, я вам не сказал… моя внучка – ей четыре года – она будет рада, если найдет такое под елкой. Она вообще очень любит дешевые яркие стекляшки.
– Что?! – Темные очки Эльвиры сползли на нос, она выпучила на ювелира глаза. – Какие стекляшки? Да тут одни сапфиры чего стоят… они по четыре карата… или по четырнадцать… я уже не говорю про бриллианты…
– Сапфиры… бриллианты… – печально протянул ювелир. – Какие красивые слова… уверяю вас, мадам, это стекляшки, хотя довольно красивые.
С этими словами он закрыл коробочку и протянул ее Эльвире.
– Да что вы такое говорите? Да как вы можете? Да что вы такое несете? А, я понимаю – вы хотите меня надуть… обмануть… развести… вы хотите сбить цену! Но этот номер у вас не пройдет! Я пойду в другой магазин! Я пойду к другому ювелиру!
– Мадам, мы договорились, что я вас не узнаю – но я таки действительно вас не узнаю! Вы не хуже меня знаете, что в этом городе всего три ювелирных магазина и мой – самый крупный и самый приличный из них. Но даже если бы их было тридцать три, вам всюду сказали бы точно то же самое: это стекляшки. Из уважения к вам могу употребить более приличное слово – бижутерия. Согласен – довольно красивые стекляшки, блестящие, но я таким не торгую.
– Не может быть…
– Очень даже может! Вот, кстати… если вы мне не верите, может быть, вас убедит вот это…
Он снова взял у Эльвиры коробочку, открыл ее, подковырнул пинцетом бархатную подкладку и вытащил из-под нее маленькую этикетку с какой-то непонятной надписью и четырехзначным числом.
– Вы это видите?
– Что? А, да… семь тысяч долларов… это, конечно, совсем не то, на что я рассчитывала, но все же слишком дорого для стекляшки, вам не кажется?
– Долларов? Мадам, вы видите этот значок? Это вовсе не доллары, это каури… валюта Мезонезии, маленького островного государства в Тихом океане. Я побывал там несколько лет назад и знаю. В пересчете на наши деньги это составляет примерно семьсот рублей. Ну, может, сейчас уже восемьсот…
– Сколько?! –
