усовершенствованное подобие знаменитой 420-миллиметровой мортиры «Большая Берта», из которой в Первую мировую они снарядами около 900 килограммов палили по противнику на 14 километров. Теперь калибр был немного больше 200 миллиметров, но зато сильно увеличилась дальнобойность. Немцы готовились на- чать артиллерийский обстрел Москвы, может, уже и цели вы- брали вроде редакции «Курантов». Но крупно не повезло: 8 декабря Красная Армия вышибла их из поселка. Однако иначе было дело в 1944 году с обстрелом столицы Англии. Тогда немцы уже имели ракетные снаряды «Фау-1». С 12 июня в течение недели они выпустили с побережья Франции по Лондону более 8 тысяч снарядов. Хотя и не все они достигли цели, но 6 тысяч человек было убито и около 40 тысяч ранено. Потом соорудили пятнадцатиметровые «Фау-2» весом в 13 тонн и дальностью полета до 500 километров при скорости 7 тысяч в час. 8 сентября уже с базы в Нидерландах метнули на Англию более тысячи ракет, в том числе – 600 на Лондон. Погибло около 10 тысяч англичан. А Москва не только в сентябре, но и в июне 1944 года была уже вне досягаемости фашистских ракет.
Можно добавить еще, что бомбежка Москвы, ее разрушения не идут ни в какое сравнение и с тем, что англо-американская авиация, прежде всего ради нашего устрашения, в свою очередь, сделала за три налета 13–14 февраля 1945 года с Дрезденом, где под бомбами погибло 135 тысяч жителей и разрушено 35,5 тысячи зданий, с Гамбургом, Лейпцигом, Кёльном; с тем, наконец, что союзники и мы сделали с Берлином…
Почитали бы вы, Лев Дуров, упоминавшийся «Берлинский дневник» русской красавицы княжны Васильчиковой. Вот несколько ее записей за 1943 год: «23 ноября. Вчера ночью была разрушена большая часть центра Берлина…» «24 ноября. В одном квартале от нас, на углу Лютцовштрассе, выгорели все дома без исключения… В кварталах четырех от моего министерства рухнули все дома по обеим сторонам улицы… На площади Лютцовплац все дома сгорели… На другом берегу Шпрее все дома разрушены… Зрелище бесконечных рядов сгоревших или все еще горящих зданий, наконец, проняло меня: мне сделалось жутко. Целый район уничтожен за одну ночь! Я пустилась бежать и бежала не останавливаясь, пока опять не оказалась на Лютцовштрассе, где рухнуло здание как раз в тот момент, когда я пробегала мимо…» «25 ноября. Сегодня в зоопарке пристрелили всех зверей, так как их клетки повреждены, и побоялись, что они разбегутся…» «26 ноября. Кикер Штумм сейчас в России. На его улице не осталось ни одного целого дома. Мы спросили пожарных, живы ли жильцы. Кажется, да, сказали они, а вот их соседей завалило в подвале, все погибли, все триста!»… «8 декабря. Был налет на Лейпциг (где мы еще недавно в пути так вкусно обедали). Город практически уничтожен…» Что же, Лев Дуров, вот так было и в Москве, в небе над которой немецкие самолеты гонялись за русскими? И как не совестно старому человеку перед Героем Советского Союза Виктором Талалихиным, ночью 7 августа сбившим тараном немецкий «хейнкель», перед всеми не щадившими своей жизни защитниками Москвы на земле и в воздухе…
Почему у Иваненко
