силе, он попал из мира усопших в мир живых людей – в Явь. Эти миры никак не должны пересекаться, иначе будет хаос, первым признаком которого могло считаться появление всякого рода скверных сущностей по типу Адалида или еще хуже кого. Поэтому горожане свято верили, что прилёт ящера – не что иное, как случайность, во всяком случае хотели в это верить. Летающий ящер тем временем стал широко раскрывать ноздри, надувать брюхо и выпускать из поганой пасти желто-красный огонь. Заполыхало всё разом – дворы, избы, солома – всё быстро разгоралось. Небывалый пахнул жар с запахом горящей древесины и мяса.
Молодая ведьма спряталась под телегу и старалась отрицать всё происходящее, свести на непримиримое «нет», на простое совпадение, ну или хотя бы на то, что всё могло привидеться ей, слишком уж зловещей казалась правда. Ну никак не могло это быть ее рук дела; волновало только одно – скорее убраться из охваченного пожаром городишка.
Часть горожан набирала воду в бадьи и тушила избы, другая часть хваталась за оружие – метали копья и стрелы из лука в огненного ящера, третья часть во главе со старцем бросилась на жертвенное капище перед деревянным божественным идолом потрошить кур для вымаливания прощения у богов, чтобы вернули они ящера обратно в мир усопших. Старец швырнул в сторону свой посох, сбросил одежду и даже скинул очелье с волос, оставшись полностью нагим; вымазался жертвенной кровью и стал плясать обряд.
У ведьмочки промелькнула мысль, что она смогла бы вызвать ливень, чтобы потушить пожары, но потом передумала – как бы хуже не стало. Тогда она решила на время оставить питомцев, включая лошадь, и побежала к торговым лавкам.
– Где же ты? Где же? Вот ты где! – она схватила того самого ароматного жареного поросёнка, несколько ржаных караваев, пару головок лука – завернула всё добро в платок и вернулась к своим. Город уже к этому времени прилично заполонило непроглядным дымом. Искательница безрассудных приключений убедилась, что питомцы в своем укромном месте, освободила лошадь от телеги и ускакала из охваченного огнем и паникой городища. Позади осталось мерцающее алое зарево, и на этом фоне выделялось лишь единственное уцелевшее – деревянный исполин, представитель божества на лихой людской земле.
Так уж сложилось, что ведовство, передавшееся по наследству, не совсем ладно спорилось. Девушка понимала, что трудности на пути происходили не без ее лихого участия, но не желала в это верить – отрицала – больше всего на свете ей хотелось: наесться досыта, отоспаться вдоволь, попасть на столичные смотрины и подарить свое сердце княжичу.
Глава 4 Хоть клетки, перекрестки – вереница
В то время, пока скиталица нашла место для перекуса и сна, огненный ящер Адалид спалил еще одно городище и несколько полей льна, но прямого участия девушки в этом лютом бардаке не было – никаких «бойкой» торговли и заклятий – просто летающее чудовище преследовало беглянку по
