свою жизнь на изобретение термокостюма мечты.
После плотного и крайне приятного ужина мы разбрелись по своим местам для отдыха. Я устроился за пультом управления. В ходе экспедиций я не мог спать в отсеке для отдыха. Это было привычкой, выработанной за долгие годы работы мусорщиком, и, в принципе, меня всё устраивало.
Краска пошла и заняла своё почетное место на верхней полке в отсеке для девочек. Да… В этом чуде инженерной мысли было гендерное разбиение на две небольшие спальни. Моя напарница взяла книжки и ушла, чтобы откинуться на кровати и уделить немного времени изучению текстов бумажных артефактов из прошлого.
Нэк сначала сидел и делал какие-то записи и заметки. Потом он немного поспрашивал меня о самочувствии после использования его изобретений и с напряженным лицом ушёл в сторону небольшой лаборатории. В капсуле воцарилась полная тишина. Через некоторое время я полностью отключил внешнее освещение, а внутренне перевёл на самый минимальный режим. Так мы практически полностью скрылись во мраке подлёдья. В скором времени меня поглотил лёгкий и крайне приятный после прогулки, находок и ужина сон.
– Эй… Э-э-эй! – прошипела Краска, трогая меня за плечо. – Эй, только тихо, не шуми… – она приложила указательный палец к губам.
– А? Что? – я также заговорил шёпотом, понимая, что ситуация выходит за рамки стандарта и лучше делать так, как говорит напарница.
– Глянь, – медленно и аккуратно, словно боясь попасть рукой в дробильный аппарат, она показала вперёд, на лобовое.
– Что там? – я постарался быстро навести фокус, но это было не так просто из-за возраста, из-за того, что я только проснулся, и на глазах моих была тонкая плёнка пелены, сквозь которую я смотрел так, словно через слегка мутное стекло.
– А? – в шёпоте Краски я услышал вопрос.
– Что? – тут же автоматически спросил я.
– Уже нету, – сказала она, ошарашенно смотря на лобовое.
– А что там было, чего уже нет? – спросил я, ощущая что-то мерзкое внутри.
– Нечто похожее на силуэты, – сказала Краска.
– Силуэты?
Меня пробрало… честное слово! Меня пробрало! Я подумал о том, что один, ну ок, может, два раза могли быть совпадением, но повторная ситуация становилась закономерностью. А закономерность могла сказать о наличии, в нашем случае, того, чего быть не должно.
– Ты уверена? – спросил я всё так же шёпотом и посмотрел на слегка освещённое лицо моей напарницы.
– Да, совершенно уверена! – Краска кивнула, продолжая общение на волне «намного тише обычного».
– Я выйду, гляну, – сказал я и тут же обругал сам себя за беспечность и псевдогероизм.
– Может, не надо? – она была не в восторге от моего предложения.
– Не, наверное, надо. Только аккуратно, шепоточком, тихо и быстро, –
