моём сознании я вижу даже не тело, а только болезнь, которую должна изгнать. Другое дело, когда вот он, из плоти и крови, стоит и раздевается. Завораживающее зрелище, будоражащее.
– А ну-ка, отвернись, бесстыдница, – цыкнул на меня старик шёпотом, отчего щёки мои залила краска, и я резко отвернулась.
Чтобы больше не было соблазна рассматривать вояку в полу обнажённом виде, я сосредоточилась на уборке. Сплела пальцы в подобии узла или сетки, постаралась вспомнить ощущения от снежинки на пальцах. Влага и холод. И наконец-то выдохнула магию сквозь ладони. Размазанная по полу горячая каша вмиг обратилась в молочные льдинки, которые можно было легко убрать руками.
– Давай я, – услышала я хриплое над ухом.
– Тебе не сто́ит беспокоить ногу, – сказала я тихо, не оборачиваясь.
– Ты можешь пораниться.
– А у тебя может остаться шрам.
– Одним больше, одним меньше, какая разница? Или тебе не нравится?
Я не нашлась что ответить. Хотелось сказать, что мне всё в нём нравится! Но как можно? Во так сразу. И пока я подбирала слова, тишина затянулась.
– Ясно, –по-своему определив моё молчание, сказал Дарьян уже более жёстко, – принеси, куда убрать.
– Вон стоит ушат, – я ткнула пальцем в кадку подле печи, – можешь использовать его. А ещё за ним стоит совок с помелом. Так будет удобнее убирать.
– Хорошо.
К моменту, когда Отай принёс воды, его соратник уже всё убрал и осталось только протереть влажной тряпицей остатки. А вот Беляй потерялся где-то по дороге. Вроде бы ушёл отнести мазь, но до сих пор не воротился. Покумекав, что парни с лёгкостью закончат с уборкой, моё присутствие без надобности, я тихонько вышла искать знахаря.
– Отец, ты чего тут делаешь?
Как ни странно, но нашла я его сидящим в клети.
– Решил здесь посидеть, не мешать вам с Дарьяном. Был видно, что я там лишний.
– Не говори так…
– А как мне сказать, ежели у вас всё на лицах написано? Да брось уж ты глазки-то свои отводить. Чего смущаешься? Я тоже молодым был, сыном даже обзавёлся, – усмехнулся старик, – а ты чего пришла?
– Отай пришёл, я подумала, что они и без меня отлично справляются. А вот тебя долго не было, мне стало тревожно.
– Ну что же, мне приятна твоя забота. А теперь пошли накроем на стол.
И тут я встала, как пыльным мешком прибитая.
– Люта? О чём задумалась?
– Беляй, у нас беда. Я-то думала, что Дарьян уехал, поэтому готовила три горшка каши, из которых один я недавно разбила! Как же на стол накрывать?
Обхватив голову руками, я заметалась по клети.
– Вот тоже мне «беда»! – съехидничал мужчина, – Коли нет у нас приверед, то отужинаем так: мы с Отаем из одного горшка, вы Дарьяном из другого. А ежели кому-то из них такое не по нраву придётся, то разложим по плошкам. Пошли давай, солнце уже село!
