старше тебя? – внутри все закипало, но внешне я держалась и выглядела спокойной.
– На год или два, – тихо ответила сестрёнка.
– Вы дрались?
– Ну, – голос дрожал. – Инесса, я не умею драться, да и не хочу. Они просто не дают пройти мимо их двора, словно караулят.
– Вы дрались? – я повторила свой вопрос. Ногти впились в ладони, почему-то стало жарко.
Сестра молчала. Она доела последние ломтики картофеля, допила колу и отодвинула поднос. Затем почему-то коснулась левого бока.
– Они дрались раньше. У меня синяк один не заживает, – тихо вымолвила она наконец, сглотнула и коснулась грудной клетки.
– Дай посмотреть, – я пересела к сестре и безцеремонно подняла её свитер. На левом боку тёмным огнем рисовался синяк. – Больно дышать?
– Да, и поворачиваться в любую сторону.
– Да у тебя перелом рёбер может быть. Тебе в больницу надо, – воскликнула я так, что менеджер за кассой посмотрел на нас. – Пойдём в травмпункт. Он тут недалеко должен быть.
Сестра недолго сопротивлялась. Хвала тому или тем, кто там наверху наблюдает за нами, всё было цело, рентген показали лишь трещину в рёбрах.
Мир такой тесный, особенно, если он заключён в небольшом городке в стадии становления и развития. Поэтому найти адреса и телефоны этих девочек мне удалось на следующий день. Я всегда была общительной, поэтому друзья у меня были. Набрала номер Ирины: у меня был сотовый кнопочный телефон.
– Ирина, я сестра твоей соседки по двору, которую вы почему-то сильно любите, – начала я сразу. – Меня зовут Инесса.
– И что, Инесса? Никто твою сестру не трогает. Не надо угрожать, я отцу скажу, – мне показалось, что она задумалась на мгновение, голос в конце слегка дрогнул, будто последние слова были однозначным фейком.
– Я не угрожаю. Просто прошу не трогать мою сестру больше, – я была спокойной. Почти спокойной.
– Инесса? – спросила Ирина после долгой паузы. – Так она твоя сестра?
– Да. И я лишь прошу не трогать её.
На этом мы распрощались. И больше сестрёнку мою никто не беспокоил.
***
Никто не скажет, как может помочь та или иная ситуация, пока ты не оказываешься в другой подобной или противоположной, но после тебя настигают такие инсайты, что волей-неволей признаешь: нет никакого «трудного детства», «переходного возраста», «поломанных судеб» – чем обычно мы пугаем друг друга и себя, из поколения в поколение перенося поговорки и страхи. Есть опыт и наша жизнь, в которой ничего не происходит просто так. Есть возможности и наши желания, иногда встречающиеся с желаниями других людей – так и возникают условные «конфликты»: это лишь мы не получаем что хотим и перекладываем за это ответственность на своего партнёра. Неважно кто это: продавец, муж, коллега, партнёр, сосед – каждый человек – партнёр нам,
