стоить дороже шелка и серебра. Сквозь запруженные улицы, свесив шеи, проталкивались мулы. Погонщики охаживали собак и попрошаек кнутами. Склады стояли настежь открытыми, под охраной громил с цепями и свинцовыми кистенями. Воздух пропитали запахи пота, пряностей и реки.
Отличная обстановка для тычки, только тут никто набитых кошельков с собой не таскал. Богатеи-купцы и искусные мастеровые сидели по домам и подворьям, колдовали над контрактами и предписаниями. Серебряная и медная сдача Алис с одного ломаного золотого была, наверно, ценнейшим сокровищем на всей улице. За вторым после моста причалом Сэммиш коснулась ее руки, и Алис, подчиняясь, свернула от воды в сторону складов.
Семейство Камнит пользовалось известностью, даже Алис слыхала о них. Ханчийские торговцы с родственными связями за пределами Китамара, при этом прочно укоренившиеся здесь испокон веков. Они не были благородных кровей. Родовитая знать к востоку от реки не селилась. Однако обладали богатством и властью, проистекавшей от золота. У них был свой большой склад, хорошо оборудованный и недалеко от воды. Сэммиш, не озираясь, прошла мимо высоких дверей, окрашенных в синеву летнего неба. Алис тянуло всмотреться в затемненное пространство хранилища – не маячит ли среди теней знакомая рожа? Но вновь зазвучал голос Дарро. «Пятьдесят шагов». Она сосредоточила взгляд на улице и сосчитала до пятидесяти, будто творя какую-то магию. Выйдя на перекресток, где стояли цеха и склады помельче, она оглянулась.
От реки к дверям Камнитов подъезжал большой воз. Двое плечистых мужиков правили парой мулов. На повозке покачивались бочонки соли, наставленные друг на друга угрожающе высоко.
– Вон он, сзади, – сказала Сэммиш.
За телегой шел пешком молодой парень. Выглядел он новичком, белокожим и рыхлым, в сравнении с бывалыми возчиками. Длинным шестом поправлял груз. Каждый такой бочонок стоил больше его жалованья за сезон. Если, пока палка в его руках, упадет и разобьется хотя бы один, то парню придется работать за меньшее, чем бесплатно.
Всю дорогу сюда Алис переживала, что может его не признать.
Больше переживать ей не стоило.
Она вспомнила голос, который угрожал перерезать ей глотку, вспомнила унижение и бессильную ярость молодчика, когда сверху полилось дерьмо с мочой. Его опозорили. Выгнали из стражи. Достаточна ли причина, чтобы сподвигнуть его убить Дарро? Она представила нож в этих бледных руках и горечь в глазах Дарро, истекавшего кровью у этих ног с толстыми икрами.
– Ну что, – заговорила Сэммиш. – Я молодец?
– Да, – сказала Алис, и кое-что, смахивающее на жизнь, встряхнуло ей сердце – впервые после известия от Седой Линнет. – Это он.
– Значит, есть откуда начать. Не знаю, правда, что нам делать дальше. Нельзя же вот так подойти и спросить – не он ли убил твоего брата?
Воз вкатился в темноту склада. Бывший синий плащ сопроводил его внутрь со страховочным
