растянулся в ироничной улыбке:
– Да вот, хотел за новой ручкой на базар сходить, а то неудобно как-то вчера вышло.
– Ой да неужели? Совесть в тебе проснулась? Тогда может в кандалы и тихо-мирно со мной обратно в столицу?
– За что его в кандалы? – подивилась возникшая за спиной девушки Грета. – Разве вы не одна команда?
Упивающаяся своим язвительным выпадом Лиз от неожиданности вздрогнула и чуть резковато обернулась.
– Доброе утро, – на выдохе как можно уверенней произнесла она, старательно скрывая свой испуг.
– Доброе утро, – Грета присела рядом с ней. – Так что там за история с кандалами?
– Да, Лиз, поведай-ка хозяюшке, за что именно ты хочешь накинуть на мою шею тугую петельку, – всё с той же колкой улыбочкой подначил девушку Клаус, намеренно выставляя её злодейкой.
Дозорница смерила его сердитым взглядом, вздохнула и с плохо скрываемой ворчливостью рассказала Грете всё как есть.
– Ох, это так похоже на Клауса, – хихикнула девушка. – Он никогда не оставит девушку в беде.
– То же мне дрянной рыцарь-пират, – буркнула Лиз и уставилась себе под нос, чтобы не видеть прямо-таки светящейся самодовольством рожи вышеупомянутого.
– Клаус, а зачем ты ищешь родной остров?
– Не хотелось бы говорить об этом при нашей дорогой Элизабет, а то потом она будет попрекать меня этим до бесконечности, – заинтригованная Лиз тотчас оторвалась от созерцания стола и жадно уставилась на Клауса, по привычке хмыкнувшего в ответ, – ну да ладно. Всё равно узнает рано или поздно. Мне нужно встретиться с отцом, чтобы извлечь демонслейв, и с его помощью одолеть Тёмного Владыку.
У девушек глаза аж на лоб полезли от столь шокирующего откровения.
– Чего?! – хором воскликнули они.
– Говорю, в битве с ним мне нужен демонслейв. Пустышка оказалась совершенно бесполезна. Ей я смог нанести Владыке разве что одно увечье, да и то оказалось несерьёзным.
Потрясённая до глубины души Лиз уставилась на Клауса не моргающим взглядом и только благодаря выучке не забывала придерживать ладонью так и норовивший растянуться всласть рот. Не в пример Грете, между пухлыми губками которой сейчас свободно уместилось бы целое яблоко. За этим потянулась вереница минут, в течение которых великан терпеливо ждал, пока девушки осмыслят услышанное и выйдут из парализовавшего их оцепенения. И вот вроде как в глазах Элизабет забрезжили слабые проблески ясности. Она встряхнулась, но только собралась озвучить какой-то свой вопрос или же просто прокомментировать его откровение, как входная дверь распахнулась. На пороге возникла здоровая – почти как сам Клаус – фигура в длинном широком плаще с капюшоном, надвинутым на лицо.
– Грета, Себастьян желает тебя видеть, – равнодушным голосом, по которому сложно было сказать что-то о говорившем, заявила фигура и, переступив через порог, двинулась прямиком к девушке.
– Вот
