в шикарном, провансальской расцветки, глиняном горшке, стоящем на полке на уровне пояса:
– Какой замечательный цветок, не правда ли? – Памела слегка коснулась края горшка, потом так же плавно загнула палец и – опустила руку вниз. Горшком с треском ударился об пол. Сзади послышался вскрик хозяйки.
Прости меня, бедный фикус. Памела носком разгребла черепки и пристально посмотрела на хозяйку. – Какая хорошая глина, не правда ли?
В этот момент в салон, протягивая пачку сигарет, вошел Валет:
– Памела, это – тебе, – и тут же, увидев между женщинами груду черной земли и черепков, из-под которых выглядывали листья цветка, замер.
– А, Валет. Спасибо, – Памела взяла пачку сигарет, – я для своих уже выбрала. Так что теперь, для Синтии, выбирай ты. Не спеши. Мадам выставит общий счет за наши покупки мэру. И за фикус – ему же. Да, мадам?
Прищурившись, Памела оглядела немую сцену, хозяйка стояла с полуоткрытым ртом, высокая грудь бурно вздымалась, по ее щекам пошли пятна, руки, украшенные бижутерией, теребили передник, но слов произнесено не было.
Памела, гордо подняв горшочек с фикусом, направилась к выходу, как вдруг у ней в голове мелькнула совершенно неожиданная мысль. Еще не конца уловив ее, она повернулась к хозяйке и, язвительно улыбаясь, сказала:
– Кстати, я подумываю осесть в родных местах, где все меня знают, не так ли Валет? И… – Памела рукой с горшочком жестом охватила салон, – все решаю, может, мне здесь тоже заняться цветами? Как вы думаете, – она картинно-учтиво поклонилась хозяйке, – мы сможем ужиться вместе? Все, – Памела подошла к Валету и поцеловала его в щеку, – давай, на аперитиве увидимся. Да, если мадам будет обо мне расспрашивать – не стесняйся, – и она, повернувшись к хозяйке спиной, направилась к выходу, высоко подняв средний палец свободной руки.
Глава пятая
Обед прошел удивительно буднично, все ожидали вечера, приезда брата и сына именинницы. Валет, несмотря на все уговоры, не остался, сославшись на необходимость завести лошадей с поля в конюшни. Он посидел с Памелой под холодное пиво на ступеньках веранды, Синтия все ловила выражение лица Памелы, как там все прошло, в цветочном, но Памела делала вид, что не понимает вопросительных взглядов подруги, но их понял Валет и успокоительно кивнул Синтии головой – все в порядке. За столом, как и утром, больше всех говорил отец именинницы. Видно, старику не хватает общения, догадалась Памела. Если утром от него досталось новому поколению, то за обедом пришлось краснеть самой Америке. Все началось с обычного разговора про цены, и тут отец Синтии наехал на доллар, а точнее, на тех идиотов, которые хранили свои сбережения в долларах и теперь были вынуждены за это расплачиваться падением обменного курса, вызванного невиданной доселе в Штатах инфляцией. Старик даже раз встал, поднялся к себе и вернулся с журналом, в котором была напечатана карикатура – бородатый нищий просит подаяние, дама ему протягивает купюру доллара, и он от нее – прикуривает. Был ли отец Синтии прозорливым финансистом или в нем просто
