потому что понимает, что, во-первых, это бесполезно, а во-вторых, он прославится, как приставучий чистоплюй-очкарик с зализанными волосами. Дмитрий, ко всему прочему, был большим любителем старины, поэтому у него помимо пенсне есть и монокль, который он использует, когда ему нужно работать с бумагой. По бокам кабинета стояли стеклянные шкафы, в которых пылились папки разных цветов, а окна располагались за столом Машинкина. На шкафу, который был ближе к столу Димы, висел календарь с пингвинами.
Всеволод подошёл к офису номер четыреста шесть и открыл дверь. В офисе Журавцев старательно обводил ручкой на календаре двадцать седьмое число апреля. Машинкин осторожно закрыл дверь, но вышло довольно шумно. Дима обернулся и глянул на начальника отдела кадров.
– А, Сева! Привет! – Журавцев подошёл и протянул руку.
– Здравствуй Дима, – ответил на рукопожатие Всеволод.
– Ну, ты как? Я смотрю, кольцо тебе больше не натирает, – он кивнул на безымянный палец правой руки своего руководителя – бодро выглядишь!
– Да, отойти все пытаюсь…Кстати, твой приход в субботу на меня хорошо подействовал. Спасибо!
– Я всегда рад тебе помочь, Сев. Обращайся!
Всеволод повесил куртку на деревянную вешалку, стоявшую около двери. Там же висело и пальто Димы.
Подойдя к своему столу, Машинкин вытащил из портфеля ноутбук. Однако не успел он сесть, как дверь кабинета распахнулась, и в офис вошла Вера. Всеволода, как будто ошпарило кипятком – сердце застучало быстрее, а глаза так и прилипли к девушке. Но начальнику кадров не хотелось показывать своих чувств. Он насилу оторвал взгляд от Веры и вопросительно посмотрел на Журавцева, который тоже не понимал, что секретарше главы могло понадобиться у них в кабинете.
– Алексей Степанович, представляю Вам нашего начальника отдела кадров, – сказала куда-то в коридор Вера.
В кабинет вошёл коренастый мужчина спортивного телосложения. Он был высокого роста, одет в синий костюм и такого же цвета жилетку. У него были яркие рыжие волосы и козлиная бородка. В его зелёных глазах мерцал озорной огонёк. Лицо изображало умиротворение и спокойствие. На вид мужчине было лет 30.
– Здравствуйте! – громогласным голосом поздоровался рыжий с Всеволодом. – Меня зовут Алексей Степанович Елезин. Можно просто Лёша.
– Очень приятно, Всеволод Игнатьевич Машинкин, – отрапортовал начальник кадров.
Мужчины пожали руки.
Что-то было знакомое в новом главе и, принюхавшись, Всеволод понял, что именно. Запах.
«Тот самый запах исходил от Веры в ту ночь, – горько и совершенно сумасшедше думал бедный Сева. – Ну неужели же это он? Уму непостижимо!» Он так и стоял, как вкопанный, схватив руку Елезина и буравя его взглядом. Ему хотелось прикончить нового начальника прямо на месте.
– Всеволод,
