дамы были чудные глаза, чёрные, полные огня; шла она, как настоящая королева. Она обвела всё вокруг спокойным и гордым взором, как будто уверенная, что не может встретить ничего иного, кроме почтения и поклонения. И действительно, этот решительный вид и ослепительная красота её мигом остановили шум и крики; наступило мёртвое молчание.
Дойдя до середины залы, она развернула белой ручкой веер из перьев, привешенный на золотой цепочке, и спросила:
– Что это значит? что это за шум?
– Это – мерзавец, которого я уже раз проучил и теперь еще не так проучу за его неслыханную дерзость! – вскричал маркиз в бешенстве.
Гуго встал, отодвинул стул, на котором сидел за столом, снял шляпу и, подойдя, сказал:
– Маркиз преувеличивает: в первый раз он схватил меня предательски…. А теперь, вы сами тотчас увидите, на этот раз он будет наказан.
Дама безмолвно оглядела Гуго и спросила с улыбкой:
– А как вас зовут?
– Вы сейчас узнаете – а вы кто, позвольте спросить?
– Я – принцесса Леонора Мамиани.
– А! вы итальянка; значит, вы еще лучше поймете все, что здесь сейчас произойдет, – и, обращаясь к маркизу, он продолжал так же хладнокровно. – Маркиз, из ваших слов я ясно вижу, что вы не забыли, как варварски вы поступили со мной в гостинице Красной Лисицы – всякому своя очередь!
Маркиз схватился было за рукоятку своей шпаги; по прежде, чем он успел ее вынуть, двадцать рук схватили его и отняли всякую возможность защищаться.
– Кадур! ко мне! – крикнул он в отчаянии.
Но Кадур еще раз покачал молчаливо головой.
В одно мгновенье с маркиза сняли верхнее платье и, как он ни бился, привязали его на деревянной скамье, оголив ему спину. Он позеленел от бешенства.
– Год тому назад, я, так же точно как теперь маркиз де Сент-Эллис, был растянут на скамье и связан, – объяснил Гуго принцессе; – как и он, я был бледен; как и он, я звал на помощь! Я просил, я умолял – ничто его не тронуло: ни моя молодость, ни то, что я был совершенно прав! Я тогда еще сказал ему: «Лучше убейте меня! а не то я отмщу вам!» Он мне ответил: «попробуй!» Вот я и попробовал, и мщу теперь за себя!
– Понимаю, – сказала принцесса.
Между тем маркиз отчаянно бился, пытаясь освободиться от веревок; но никакие усилия ему не помогали. Он испустил хриплый крик.
– Вы тогда подали сигнал против меня, маркиз; теперь я подам против вас.
Принцесса подошла к Гуго и сказала:
– Я провела ночь под его крышей; неужели вы не дадите женщине права просить за своего хозяина?
– Все права за вами, без сомненья; но я – обязан выполнить долг…. защитить честь опозоренного имени!
– Вот еще эта деревенщина толкует о своем имени! – прохрипел маркиз.
Гуго вынул из-под платья спрятанную шпагу и, подняв руку, сказал:
– Бери свой хлыст, Жаклен!
Жаклен
