как Элиза, в ней еще теплится огонь. Брен пытается отдать ей кого-нибудь из солдатиков – вот самый лучший, бери, какого захочешь. Ты должен был нас спасти, говорит она. Эм молчит, тетя приезжает навести порядок, папа выходит из комнаты – на нем жилет. О случившемся никто больше не упоминает.
Маленькая жизнь
Глава, в которой тетя Бренуэлл наводит порядок
И вот я снова вернулась в этот ненавистный дом. Пэдди все твердит: я старался как мог, кто же знал, я не виноват. А еще: мы так скучаем, как же мы теперь без них.
Две старшие умерли, от четырех младших остались кожа да кости.
Какие слова он не произносит вслух: какое горе, такие юные, мне не следовало, не могла бы ты нам помочь.
И что только моя сестра в нем нашла? Эти широкие бакенбарды, вечно заляпанный жилет… Абсолютно нелепый мужчина, рядом с которым все умирают.
Он даже не помог мне затащить сундук – в его представлении тяжелые коробки поднимают себя сами. В общем, пришлось оставить на чай мерзкому типу в синем комбинезоне. А он даже не скрывал свою неприязнь к этому дому: отказался переступать через порог. Оно и неудивительно, оттуда пахнет кислым молоком. Мальчик, единственный сын, показал мне свои мускулы – на обеих руках! – и попытался оттолкать сундук к моей комнате. Он с готовностью взял на себя мужские обязанности, а в итоге только поцарапал пол. Пэдди следил за происходящим, рассуждая о погоде, мол, для июня слишком жарко – у него же есть мнение по любому вопросу, включая и метеорологические сводки! По любому, за исключением детей, и он ничуть не виноват в том, что двоих старших мы потеряли.
Я-то думала, он проявит себя джентльменом и уступит мне свою комнату, но нет, я вынуждена спать в гостиной. На диване. Других комнат в доме нет: только кухня и детская, где они вчетвером спят на сдвинутых кроватях, по двое в каждой. И еще малюсенький туалет – у меня в доме кладовая и то просторнее.
Мальчик Бренуэлл строит гримасы, надеясь на какой-то отклик; волосы у него рыжие и растрепанные. Девочки настороженные, любознательные. Старшая теперь Шарлотта, ей девять – миниатюрная девочка с резкими чертами неприятного квадратного лица; Эмили – угловатая и невозмутимая; Энн, самая младшая, светловолосая и капризная. Они совсем забыли, как я помогала им после смерти матери, вообще ничего не помнят про меня и про тот год. Я для них чужая, обнимают меня только по указанию: ну же, сказал папа, когда я приехала, поцелуйте вашу тетушку, и все они, от младшей до старшей, по очереди клюнули меня в щеку. А я не настолько лишена общения с людьми, чтобы радоваться их вымученным проявлениям нежности.
Визит мой будет коротким. Когда умерла сестра, я изначально ехала сюда на неделю, которая растянулась на многие месяцы – чуть ли не на целый год. По возвращении домой я узнала, что умерла моя кошка, якобы от почечной недостаточности, как заявил мне сосед, хотя, вероятнее всего, он просто за ней недоглядел. Моим книжным клубом стала заведовать женщина, которая предпочитает
