вообще не должны смотреть друг на друга, а ты без конца косишься на Нарино.
– Я боюсь, что оно оттопчет мне ноги, вот и смотрю, куда оно ставит их, – огрызнулась она.
Я вздохнула.
– Рэн, ты ведь варсану знаешь, у вас преподавали в университете? – спросила я Арэниэля, прекрасно зная о его умениях.
Тот посмотрел на меня, перевёл взгляд на Киниру и Ража и кивнул:
– Немного.
– Асум, запускай музыку, – скомандовала я, – Рэн, давай покажем им, как нужно танцевать.
Рэн подошёл, следуя всем правилам национального вигского танца, пригласил меня, и мы закружились в нарастающем темпе. В этот раз всё оказалось не так. Рэн был наряжён, никакой расслабленности и лёгкости. Конечно, наблюдающие не заметили, как он отстранён, но я-то знала с чем сравнивать. После того, как танец закончился, я расстроено, но незаметно для остальных вздохнула.
– Теперь Кинира танцует с Рэном, а я с Нарино.
И дело пошло на лад. К вечеру моя команда сносно танцевала национальный танец вигов. За оставшиеся пять дней нам оставалось разучить ещё шесть танцев.
Как ни удивительно, элейскую традиционную польку знали все члены команды. Хоть тут не было головной боли!
Танец Науши чем-то напоминал варсану, хотя содержал куда больше поклонов и поворотов. Противоположный танец – танец Эуши, мы тоже освоили довольно быстро. А вот на танце Тауши застопорились. Нет, движения там были наипростейшие, к тому же Горрит нам их показывал, но как только мы становились вкруг и начинали трясти руками, грудью и попой, валились на маты и смеялись до боли в животе. Потом снова вставали, думая, что больше смеяться не сможем, занимали позиции, начинали танцевать… И всё по новой.
Но тут Рэн вдруг произнёс:
– Может, имеет смысл тренироваться в национальных костюмах?
Мы в очередной раз свалились на маты, вспомнив, в чём будем это танцевать.
– Рэн, ты – гадость, – задыхаясь от смеха, проговорила я.
– Это не я, – сверкая улыбкой, ответил он, – это те, кто это придумал!
Один единственный раз мы умудрились начать и довести танец до конца, не сгибаясь от смеха. Вечером надо было отрепетировать ещё танец Вауши. В нём всё завязано на взаимодействии партнёров. Они должны чувствовать друг друга. И как выполнить этот низкий прогиб назад? Тут поддержка не воображаемого партнёра была нужна, а настоящего. Если варсана нежная, тягучая, в ней партнёры как бы присматриваются друг к другу, то танец Вауши – это чистый огонь. Неприкрытая страсть, желание. Я отрабатывала движения танца страсти, тихо костеря деда: вот ведь устроил «веселье»!
– Дырявая червоточина! – я села на мат, сняла туфли, в которых репетировала, и растёрла уставшие ступни.
– Помочь? – услышала я над собой голос Рэна и вздрогнула от неожиданности.
– Рэн?! Ты напугал меня. Спасибо, я уже размяла ступни.
Он усмехнулся.
– Помочь
