обменивали и их на вещи и специи. Виттория пекла картофельный хлеб, который был очень сытным и долго не черствел, разрезала его и клала внутрь куски свиного окорока. Это был обед Сантино, который он брал с собой, уходя на целый день в поле или на рынок в Тальякоццо.
Пока Сантино работал, жена занималась домашним хозяйством. Водопровода в домах не было. За водой ходили на колодец, а перед входом в деревню была устроена прачечная под открытым небом, куда стекал горный ручей. Женщины варили мыло из свиного сала с содой и стирали им бельё в родниковой воде. Тяжёлые корзины с мокрым бельëм хозяйки ловко водружали себе на голову и возвращались в деревню, поднимаясь по склону и покачивая бедрами.
Виттория увидела свою подругу Марцию, которая спускалась в прачечную с грязным бельëм, и остановилась поболтать с ней, придерживая одной рукой тяжёлую ношу на голове.
– Виттория, как дела? – Марция держала ещё лëгкую корзину у бедра. – Где твои малышки?
– Привет, Марция. Лаурина приглядывает за сестрëнками. Мария спит. Пойду, покормлю их.
Девушки собрались было уже разойтись, но тут Марция внимательно пригляделась к чему-то за спиной подруги. Виттория оглянулась. По дороге к деревне, поднимая клубы пыли, приближалась почтовая повозка. Почтовое отделение располагалось в Тальякоццо, и почтальон развозил письма по деревням на своей маленькой тележке, подхлëстывая тощую рыжую кобылку.
В другие времена это было радостное явление: не каждый день жители Сканцано имели возможность получить какое-нибудь послание от родственников или друзей. Но не в войну. В те тяжёлые годы появление почтальона на дороге могло означать не только весточку с фронта, но и то, что кому-то везут горестное известие. Жители деревни, затаив дыхание, смотрели на клубы пыли вдалеке. Им казалось вечностью это медленное приближение почтовой повозки. Никто не осмеливался даже в мыслях предположить, кому сегодня выпадет горькая доля оплакивать родного человека.
Наконец почтальон въехал в деревню, и по главной улице, выложенной булыжником, громко застучали лошадиные подковы. На площади собрались и другие жители, женщины в тревоге прижимали платки к груди. Почтовая повозка подкатила к небольшому каменному бассейну, в который стекала вода из трубы, чтобы напоить лошадь. Почтальон слез с тележки, снял с плеча сумку и вынул из неё помятый конверт.
– Россини – кто?
Марция вздрогнула и прижала руку к груди. На фронте у неё были муж и брат.
– Я, – слабым голосом произнесла она и на ватных ногах пошла к тому месту, где стоял почтальон. Он подал ей конверт, Марция вскрыла его.
Тишина на площади была такая, что слышалось жужжание мух над навозными лепëшками, усеявшими булыжную мостовую. Девушка прочитала, что было написано в письме, и прошептала:
