румяный, с хрустящей корочкой деликатес. Ничто не должно перебивать необычайный, первозданный, яркий, как радуга, вкус. Это как раз тот самый случай, когда чем проще, тем вкуснее. Кто этого не пробовал, ничего о рыбе тресковых пород не знает.
Но печень скоро закончилась, и мы принялись за её бывшего хозяина. Огромную, размером с овечью, голову Толик Позин отправил в бурлящий кипяток, а остальное нарубил топором на крупные куски. Пересыпал их в большой кастрюле солью, перцем горошком, щедро проложил лавровыми листьями и крупными полукольцами репчатого лука. Пока мы травили байки у костра, перекусывая сочными дольками сладкого болгарского перца, плавающими в томатном соусе, вылавливая их кончиками ножей из стеклянных банок с надписями «ЛЕЧО», рыба дошла до кондиции. Тогда Позин начал раскладывать каждый кусок в отдельный мешочек из фольги, накладывая сверху своими сарделькообразными пальцами лук из кастрюли. Мешочки он хорошенько упаковал и разложил на тлеющих углях по всему дну очага.
Мне показалось, что прошла всего пара минут между тем моментом, как рыба была заложена для приготовления, и моментом, когда Толик ткнул в один из пакетов тонкой щепочкой. Послышался тихий свист, и из образовавшегося отверстия забила струйка ароматного пара. Слушайте… Этот аромат, учуяв однажды, не забыть до смерти. И каждый раз при воспоминании о нём слюна будет заполнять рот, даже если ты сыт.
А какая это всё-таки вкуснятина! И разве можно было не «продолжить банкет»? В общем, с таким королевским блюдом мы пировали ещё очень долго, пока Позин не уснул за столом. В палатку идти спать так и не согласился. Всю ночь он провёл у костра, лёжа на одной ватной фуфайке и укрывшись сверху второй. Хотя… Как его укрыть, если на такую гору мышц требуется что-то размером с чехол для автомобиля?
Утром – наоборот. Когда установилась тридцатиградусная жара, Толик заполз в палатку и засопел, развалившись на месте «семерых козлят» в одиночестве, подобно какому-нибудь падишаху, предающемуся послеобеденному сну в своём шатре.
А мы нажарили пойманных накануне серюков и ленков, а оставшихся, засолив в кастрюле, поставили в ручей с ледяной водой и, предаваясь развлечениям, наслаждались выходным днём после тяжёлой недели. Сбитым в кровь рукоятями топора ладоням и натруженным мышцам иногда не помешает отдых. Искупались, сели за стол поиграть в карты.
Красный пулемётчик
Во время игры Вася Ополонский начинает меня раздражать тем, что беспрестанно трясёт коленом под крышкой стола, и дрожь его крупного тела передаётся на всю конструкцию, за которой мы расположились. Ходят ходуном не только стол, но и обе скамейки. При этом Вася постоянно шлёпает себя по лицу, убивая назойливых комаров, и беспрестанно напевает под нос одну строчку: «Красный пулемётчик, красный пулемётчик. Не пришла машина с хлебом на Алдан».
– Чё ты заладил? Какой «красный пулемётчик»?
– Да вот, Андрюх, Урюк-то не
