Никто больше не спрашивал, есть ли весточки. Элизабет попросила тетушку Эйлин не устраивать для нее день рождения, ведь дома его никогда не праздновали. Тетушка Эйлин обняла ее и заплакала, уткнувшись лицом в тонкие светлые волосы.
– Ты такая славная девчушка, – повторяла она. – Ты и вправду такая славная…
А день рождения Эшлинг, через десять дней, твердо решили отпраздновать. Прошло уже ровно четыре недели с отъезда Шона. Эшлинг сказала отцу, что пригласит шесть девочек из класса на чай, маманя разрешила. Будут игры и торт. Если он собирается им все испортить и будет вести себя, как отец Берны Линч на одном из ее дней рождения, если он заставит их за него краснеть, то пусть лучше уходит к Махерам пораньше и не возвращается, пока праздник не закончится.
Услышав такой ультиматум, Элизабет задрожала, но оказалось, что Эшлинг правильно сделала. Дядюшка Шон продолжал язвить и смеяться тем ужасным смехом, но перестал кричать и хлопать дверями, и от него больше не несло тем запахом, который ударял в нос, если входить к Махерам через заднюю дверь.
К тому времени, когда Морин получила аттестат, все более-менее вернулось на круги своя, чтобы можно было устроить настоящий семейный праздник. Замечания Шона о том, что теперь Морин старшая в семье, пропускали мимо ушей. Даже Донал ничего не сказал, хотя обычно понимал все буквально и цеплялся к любому неверному слову. Все семейство О’Коннор отправилось в Дублин, чтобы помочь Морин обустроиться на новом месте, – все, кроме Пегги и Ниам. Перед отъездом Эйлин надавала Пегги столько указаний и предупреждений, что Шон не выдержал и рассмеялся:
– Ты ее просто по рукам и ногам связала, она же шагу ступить не сможет!
– Ты ведь знаешь, какая она бестолочь! – неосмотрительно вырвалось у Эйлин. – Если я не застращаю ее гневом Господним, она перекувыркается с половиной Килгаррета. У нас и так забот полон рот, не хватало еще, чтобы Пегги к весне в подоле принесла!
Последнее замечание весьма озадачило Эшлинг и Элизабет.
В Дублин они поехали в кузове грузовика, где были установлены сиденья. Донал сидел в кабине вместе с папаней и мистером Мориарти, который согласился их подвезти. Тому требовалось съездить в Дублин за лекарствами для аптеки, поэтому бензин он получил без проблем. В Ирландии тоже ввели карточную систему, но все же попроще, чем в Лондоне, где даже молоко и яйца выдавали по карточкам, как писала дочери Вайолет. Мама теперь работала бухгалтером на военном заводе и не могла сказать, где именно, на случай если немцы прочитают письмо, прилетят и сбросят бомбы на завод. Жаль, что нельзя показать письмо Шону, он бы очень обрадовался таким новостям.
Грузовик, спотыкаясь на кочках, покатился по дороге из Уиклоу, а справа засинело море.
– Вон там твой дом, Элизабет, – сказала Эйлин и, заметив, что девочка никак не отреагировала, поспешно добавила: – Я имею в виду, твой настоящий дом.
На этот раз Элизабет улыбнулась.
Миссис Мориарти,
