ей, что в стенах ее университета избивают студенток.
А сейчас главное помочь Марии. Уильям ещё раз посмотрел на ее бледное лицо и только сейчас понял, что не развязал девушку. Не снял скотч. И сердце снова наполнилось темной яростью не только к ее мучителям, но и к себе. Уильям уже видел Марию связанной. И в прошлый раз он ей не помог.
Ее нес на руках профессор Чейз. Уильям. И в его объятиях ей было не страшно. Она знала, что больше никто не причинит ей боль. Мари помнила сон так, словно он был явью. Или это и была реальность?
– Ну, милая, как ты себя чувствуешь?
Солнечный свет заливал уютную палату в пастельных тонах и переливался на седых волосах медсестры. Ее пухлое лицо с узкими светлыми глазами напомнило Мари одуванчик, на который дунешь – и он разлетится.
– Сносно, – ответила она и приподнялась в постели. Тело тут же отозвалось ноющей болью. По Мари явно пробежалась стая волков, или стадо лошадей, или толпа обезумевших людей, дорвавшихся до распродажи в торговом центре.
– Тебе повезло. Только синяки и ушибы, переломов нет, – защебетала медсестра и достала из тумбочки шприц. На ее бейдже Мари разглядела имя: Сара Поттс. – Поставлю тебе обезболивающее и можешь возвращаться в свою комнату. Только дождись куратора, – Она протёрла плечо Мари спиртовой ваткой и нежно уколола. Комар и то больнее жалит. – Ах, да… – мисс или миссис Поттс выпрямилась и закивала сама себе: – Профессор Чейз просил сообщить, когда ты очнешься. Пойду позвоню. И, кстати, твоему отцу я тоже звонила, – она нахмурилась, – но он отреагировал весьма странно. Сказал, что ты взрослая девочка, сама справишься со своими проблемами, – миссис Поттс (Мари всё-таки решила, что она миссис) прищелкнула языком. – На мой взгляд, милая, отцы себя так не ведут, когда узнают, что их дочь избили. Но мое мнение никому не интересно… – жалостливо добавила она.
– Вы сказали, профессор Чейз, – успела вставить в тираду медсестры Мари прежде, чем та ушла, – просил сообщить ему. Но… зачем?
– Так это он тебя сюда принес, милая. Чудом заметил, что из темницы кто-то выбегает и заподозрил неладное. Ай-яй-яй, изверги! Бросили бедняжку в пыточной.
Сердце Мари дрогнуло. Ей не приснилось, все так и было. Щеки запылали, и она сама удивилась своей реакции. Впрочем, с их первой встречи ничего не изменилось. Но теперь Мари больше не могла лгать самой себе: она испытывает к профессору Чейзу чувство намного сильнее, чем уважение.
– Ты была без сознания, руки-ноги замотаны скотчем! Отвратительно, отвратительно! А ты, милая, знаешь кто на тебя напал? У нас в Вэйланде такого сроду не было.
У вас в Вэйланде сроду не училась ведьма.
– Нет, – слабым голосом отозвалась Мари, – они были в красных мантиях. Лиц не видела, было темно…
Только голос Джорджи.
– Огненные девы, – задумалась миссис Поттс и печально покачала головой. – Я не слезу с мисс Кэрролл, пока она не найдет, кто это сделал! И профессор Чейз, уверена,
