рассмеялась.
Косматый оказался простым собеседником, а значит, приятным, особенно для такой изматывающей дороги. Слова убаюкивали, беседа затягивала, и минуты привала текли незаметно.
Они приближались к Долине. Навстречу шли дилижансы, и Косматый приглядывался. Может быть, Мутный с попутчиками и останавливался в каком-нибудь селении, но всё не объедешь, а время терять не хотелось.
Задержавшись в Долине всего ни на что, они повернули к Прихолмью.
"Всё-таки скверное это время – думала Быстрорукая, – пылающие небеса. Если бы я верила в Обиженного, я бы его проклинала. Хотя бы за это."
Карета тряслась, внутри было душно, и безумное небо давило одним своим присутствием.
Но оставалось всего ничего, четверо суток, такая малость, и девушка надеялась, что скоро обнимет. Его. Её нареченного.
Шептун и брума
Шептуна боятся все – и быстроногие бегуны, и остроклювые стриклы, и ленивые саммаки. А поваленные деревья, за которыми он лежит, даже топтун обходит подальше. А ангелы облетают.
Но есть один зверек, которого боится и он. Не прыгун, не шая и даже не ядовитый ползун. Это самый обычный брума, слабый и беззащитный.
Бояться он начал в то самое время, когда люди пришли на равнину.
А как так случилось, послушай.
Проголодался шептун, и решил найти себе обед. Шептал он, шептал, надувал свои губы. Но только никто не пришёл.
Оглянулся зверь, смотрит – стоит маленький брума. Стоит и трясётся.
– А ты что здесь делаешь? – спросил он, зевая.
– Я заблудился, господин.
– А что трясешься?
– Так я боюсь, что ты меня съешь.
– Ха, – засмеялся шептун, – ты слишком маленький, чтобы тебя есть. Вот если бы вырос и стал как бегун. Или там покрупнее.
– Нет, господин, я больше не вырасту, ну если чуток.
– Да ты постарайся. Как вырастешь, приходи. А не придёшь, найду твою семью, возьму вас в пучок и съем. Пучком то оно пожирнее. Ступай. Слишком мал, чтобы стучаться в живот.
Опечалился брума, пришёл домой невеселый, да всё молчит, не рассказывает, что же случилось. Маленькие брумята, братья и брумы постарше бегают вокруг, веселятся, а он встал под маячок и думает, как же быть.
Но ничего не придумал и вышел на дорогу.
А там как раз проезжала карета.
"Пускай себе давит, – думает брума, – выхода нет. Лучше так, чем в пасть шептуна".
Но тут пришла к нему мысль, и брума отъехал.
"Карета, – подумал зверек, – у неё есть колёса. Что, если …"
И пришел к человеку.
– О человек, – пропищал брума, – ты повелеваешь всеми незримыми душами, зверями, птицами, гадами. Снизойди до моей просьбы, не оставь маленькую бруму.
– Послушай, брума, ты интересный зверёк, – сказал человек, –
