когда он сказал:
– Мой первый ученик.
В тот день он выбрал всего двоих – меня и Николая Крузенштерна, с которым мы впоследствии подружились.
Когда я проснулся, то почувствовал, что меня куда-то тащат. Над ухом раздаётся капризный женский голосок:
– Нет, не сюда! – приказывает он. – Посадите его в кровать. Да, вот так! А теперь переоденьте в пижаму! И не забудьте подгузники! Если он снова наделает в постель, вы будете это вылизывать. Понятно?!
Цоканье каблуков и хлопок двери. Я чувствую, как надо мной кто-то склоняется. Едва-едва могу приоткрыть веки – тело ослабло, я сейчас ему не хозяин. Пока меня переносят и укладывают на мягкую перину, я концентрируюсь и тянусь к магическому ядру – чтобы быстрее восстановить мышцы, нужно разогнать по всему организму магию, разбудить все энергетические каналы.
– Такой красивый, – бормочет шатенка в форме служанки, протирая мне лицо мокрой тряпкой. Её волосы собраны в высокий хвост, на изящную шею падает несколько прядок.
Её напарница, рыженькая невысокая девица, каждый сантиметр кожи которой покрыт веснушками, с негодованием цокнула языком и сказала:
– А кто тебе не красивый? – её нежные руки аккуратно меня раздели и начали разминать мышцы, разгоняя кровь. – Не спи, подгузник давай! А то сейчас королева подков вернётся и нам не поздоровится!
– Да разве ж это справедливо? – возмутилась шатенка, натягивая на меня шёлковую рубашку с рюшами. – Господин Марк никогда слуг не обижал. Красивый, умный, молодой… И лежит в плену у этих… этих… Этих!
– Язык прикуси, – посоветовала рыжая и тихонько добавила: – Несправедливо. Но что мы сделать-то можем? Массаж разве что, чтобы пролежней не было. Да и то – пока принцесска погулять выходит. Хотя мне кажется, это бесполезно. Я слышала, что господин Марк, тогось, помер.
– Рано хороните, – прокряхтел я, и обе девушки негромко вскрикнули, принялись меня тормошить и причитать. Магия стабильно циркулировала по телу, организм постепенно крепчал. Через десять минут я смогу ходить и даже бегать. – Почему я не в больнице? Разве я не болею? Последнее, что я помню…
– Господин, вас отравили, – подсказала рыженькая. – Прямо на приёме Императора.
– Вас спасли, но вы не приходили в сознание, – влезла шатенка, восторженно всматриваясь мне в лицо. – Но я знала! Я знала, что…
– Что здесь происходит?! – дверь в спальню открылась, внутрь вошла девица лет двадцати. Светлые волосы сплетены в косу, розовые банты, нарумяненные щёки, длинное ядовито-фиолетовое платье. Она уставилась на меня и визгливо прокричала: – Почему моя игрушка не спит?!
– Игрушка? – переспросил я, только сейчас подмечая, что вся спальня была сделана в розовом цвете. Множество кукол, ленты, по всем столам рассыпаны блестящие драгоценности, нелепая драпировка и везде – глянцево-лоснящиеся шелка. Звенящая пошлость.
– Ты. Ты – моя игрушка, – пояснила мне девица, словно распоследнему
