кладбище? Ну надо же, какой рыночный прогресс, кладбище в доверительном управлении!
– «Дизайн лайф» фирма называется. Там фамилия учредителя есть… – подсказал Михалыч.
– А, вот… Березкина. Это, значит, шефиня твоя?
– Вроде так.
Полковник полюбопытствовал:
– И кто же она такая, эта Березкина, – глянул в учредительные документы «управляющей компании», – кто она, эта Березкина Елена Борисовна?
Михалыч молчал. Полковник чуть натянул поводок.
– Чего молчишь, давай, колись!
Деваться было некуда. Михалыч сделал вид, что просто задержался с ответом.
– А какие тут секреты, это сестра жены Лядова.
Полковнику стало совсем хорошо. Продолжая свою игру, он сказал Михалычу:
– Ну-ка плесни еще своего чайку! Как говорится, хорошо сидим, а?
– С медком, товарищ полковник! – Михалыча отпустило: он обратился к гостю не по-зековски, подлил ему чаю, пододвинул поближе вазочку с мёдом.
– Значит, сестра жены Лядова… И что же, она сама ведет дело?
– Не-е, я её и в глаза не видел.
– А кто же «доверительно управляет»? – ехидно спросил полковник.
– Да тут, товарищ полковник… – Михалыч еще раз с удовольствием поименовал гостя товарищем. – Тут и управлять-то нечем. Все похоронные дела веду я, а что ж еще тут может быть?
– Ты на лирику не дави, – посоветовал полковник таким тоном, что Михалычу захотелось вернуться к обращению «гражданин начальник». – А документооборот, доходы, налоги, бухучёт? Это чьи вопросы?
– Да какой же бухучет на кладбище, товарищ полковник! – с легкой укоризной произнес Михалыч.
– Деньги не пахнут! – ответил полковник легендарной фразой. Прикинул что-то в уме и продолжил незаметно, исподволь мытарить Михалыча.
– Сколько ж тебе платит эта сестрица жены Лядова?
– Пятнадцать тыщ, – соврал Михалыч. – Ну и премии бывают…
– Ну, блин, чудеса в решете! – изумился полковник. – Премии на кладбище!
– От дохода зависит, товарищ полковник. Чем больше мрут, тем выше доход. Вот, например, весной и осенью доход по полной. А в остальное время стабильно…
Полковник слушал с неподдельным интересом. С чем он только ни сталкивался за свою долгую службу, но вот с кладбищенской кухней – никогда.
– Это почему ж доход максимальный именно весной и осенью?
Михалыч с глубоким знанием дела продолжил просвещать товарища полковника, не замечая, что срывается на зековский сленг.
– Каждый склеивает ласты в свой срок, это уж как ему назначено. Ну, плюс аварии, ЧП всякие. Или замочат кого. Но это редко. А весна и осень – время обострений, люди мрут пачками, тут доход шуршит конкретный!
– Сколько? – быстро спросил полковник.
Михалыч задумчиво пожевал губами, возвел глаза к потолку. Начал темнить:
– Ну,
