Михалыча, оценивающе обозрел его как некий бюст. И тоном, не терпящим возражений, подвел итог чаепитию.
– Значит, с тобой дело будет обстоять так. Окажешь полное содействие – не тронем. Понятно?
Михалыч то ли кивнул, то ли поклонился, дескать, что ж тут непонятного, гражданин начальник, куда ж от вас, тварей, денешься.
– К тебе будут приходить мои люди. На всех их вопросы отвечай как на духу. Не бойся, твое дело – сторона, ты здесь человек нанятый, проверяющие тебя спросили, ты им ответил. Повторяю, поможешь расследованию – будешь жить спокойно.
– Готов содействовать, – уныло повторил Михалыч.
– Куда ж ты денешься, координатор ты наш! – пошутил полковник. Михалыч кисло улыбнулся. Полковник сказал, как расщедрился:
– Запиши мою сотку. Если что-то серьезное – звони лично мне.
Когда БМВ тронулся с места, Михалыч хотел помахать рукой, но не осмелился, только поклонился. И буркнул под нос:
– Хрен ты от меня звонка дождешься.
Когда БМВ полковника скрылся из виду, Михалыч, озаренный догадкой, заспешил к склепу графа Грушницкого. Долго стоял напротив в размышлении, наконец, огляделся по сторонам и нырнул во второй ряд захоронений, протиснулся в склеп… Засветил лампочку и воскликнул, пораженный:
– Ты погляди, какой оборотистый оказался! Отоварился, значит!
В склепе, посреди разбросанного скарба, лежал кейс… Михалыч осторожно приподнял пальцем крышку. Кейс был пуст.
– Во-он откуда такой шухер! Надо же, всех на уши поставил! – бурчал Михалыч, выгребая из склепа пожитки Грима. – И, главное, молчком! Ну надо же, какой шустрый!
Михалыч сбегал за тачкой. Кинул в нее сначала кейс, закидал его сверху барахлом. Срезал в склепе лампочку, швырнул внутрь пару пригоршней земли, гнилых листьев и заспешил с тачкой к «новостройке» закалывать улики. По пути лицо его озарялось изумлением и радостью, будто не Грим на рассвете, а он сейчас, в данную минуту, катил перед собой кейс с деньгами.
– Ну молодец, Гримчик! Это ж надо, как конкретно отоварился!
Управившись с уликами, он схватился за телефон. Грим ответил после пятого звонка…
– Привет… – он в супермаркете катил перед собой тележку, они уже въехали в город и закупали продукты.
– Живой? – ехидно осведомился с кладбищенской «новостройки» Михалыч.
– А что? – осторожно спросил Грим, приотстав от Марии Владимировны.
– Что ж ты, лох, чемодан по месту проживания бросил?! Это же для тебя, и для меня тоже, подстава какая!
В трубке возникло тяжелое дыхание Грима, по которому Михалыч понял, что он сокрушил кореша наповал. Грим задышал так, будто пошел в гору. Панически выкрикнул шёпотом:
– Я щас… я приеду щас… уберу.
Михалыч покачал головой, так жалко ему стало Грима.
– Не дергайся, я там все прибрал. Все концы в воду…
Мария Владимировна далеко впереди разглядывала какой-то товар. Радостное сообщение Михалыча вогнало Грима
