и тогда стало ясно, что изменениям нет предела. Всегда может появиться посторонний, обладающий поистине безграничной силой. И все разрушить.
Я воспринял сон как намек. Намек на то, что, несмотря на абсурдность нашего положения, игр с памятью, наличия отборной команды психов с истонченным разумом, Червоточины, Знания, Зверя, шоу может закончиться по воле того самого случая, когда кто-то зажмет выстроенные декорации в ладонь и раздавит, не напрягаясь. Просто ради проверки надежности конструкции.
Появится сила, которая окажет действие на элемент системы, вроде и незаметный, но его сдвиг внутри конструкции затронет остальные элементы. Одно всегда влияет на другое.
День Рыка пройдет иначе, и мое «иначе» не означало, что туман мистификации рассеется до конца и мы получим достаточно ресурсов для того, чтобы вернуть отобранное. Или же, наоборот, сгустится до осязаемой формы, чтобы Предсказание можно было пощупать руками.
Нет, разговор не об этом. Случится нечто иное. То, что в корне изменит положение вещей, ведь мир не выставка уникальных элементов, а один огромный механизм. Когда что-то пойдет не так, как это принято у людей, выйдет из строя вся система.
Нас обнаружат, вытащат, окажут помощь.
Когда я думал об этом, у меня не оставалось ни капли сомнения в исходе. Я не верил в Пророчество и не мог заставить себя принять его существование. Знание казалось таким надломленным, на нем повсюду проявлялись трещины.
Что-то мешало соединению прошлого, настоящего и будущего, которое обещало в это странное место. Дело даже не в рациональности, которая осталась в запасе только у меня одного, а в общем смешении происходящего. Информация была слишком неумело слеплена. Будто второпях или кем-то незрелым.
Ничего не стоило разбить в пух и прах это новообразование, но я уже не мог понять, какая часть моих мыслей, рассуждений, объяснений, открытий и принципов принадлежала мне, а какая являлась следствием корректировки сознания. Да и вокруг оставалось все меньше тех, кому я мог передать результаты моих размышлений.
Несостыковки были повсюду, даже в простых вещах, но у меня отсутствовал внутренний фильтр. Его вынули и украли, а только он мог распознать правду в потоке лжи или хотя бы указать верное направление для поиска.
Все, что было вокруг, да и внутри головы, могло быть как реальностью, так и вымыслом. Я бы с удовольствием избавился от наваждения, ссыпал содержимое головы в аппарат для сортировки мыслей по ячейкам, чтобы заблокировать лишнее. Либо, если другого варианта не существует в природе, позволил отрегулировать себя до конца и уничтожить сомнения. Чтобы стать таким, как мои вынужденные собратья. Принять как данность то, что нам пытаются преподнести как истину и не мучить себя лишними домыслами.
Не хочется быть изгоем среди изгоев, но никто не спешил мне помочь с самоопределением, а сам я застрял между двух огней и понятия не имел, как и куда двигаться дальше. Менялся лишь мой взгляд на
