style="font-size:15px;"> Было среди донской старшины пятеро Денисовых, четверо Грековых, трое Иловайских, двое Кутейниковых, двое Ребриковых, двое Агеевых, прочих родов представителей по одному. Сразу видно, кто Дон «держит». Главнейшим из старшин считался Алексей Иловайский, атаман, за ним – Себряков Михаил, далее двое Денисовых, потом Мартынов и Луковкин, поднимаемые Потемкиным вверх за верность престолу. Большая часть – потомственные старшины. Некоторые получили «старшинство», как только в службу вступили, таковы Себряков, Григорий и Кондрат Денисовы, Алексей Пушкарев, Иван Дячкин, Алексей Краснощеков. Последний стал донским старшиной в одиннадцатилетнем возрасте. Но были и простые «казачьи дети» среди донской старшины. Таков Луковкин, отличившийся против Пугачева и удачно женившийся, выкрест из чеченцев Осип Данилов, старший из Грековых – Макар, и еще один – Василий, Еким Карпов, оба Агеевы, Петр Кубанов, здесь же Иван Федорович Платов. Встречаем мы выходца из польской шляхты Петра Попова и сына священника Попова – Афанасия. Но не это для нас главное. Каждый год донская старшина – первый десяток, награжденный чинами, и все прочие, русских чинов не имеющие, – подавали в войсковую Канцелярию послужные списки: кто где был и какую службу нес с начала ее. И лишь против фамилии Матвея Платова с завидным постоянством все 80-е годы встречается запись: «На посланный ему войсковой приказ по подаче с прописанием его службы рапорта поданным рапортом представил, что он о том подал о себе рапорт его светлости генералу-фельдмаршалу и разных орденов кавалеру князю Григорию Алексеевичу Потемкину». И еще – за один год есть краткая запись: «В Петербурге». Что ж, будем надеяться, что он туда не с доносами ездил.
Весной, до того как выехать на все лето с семьей на хутор, Платов пропадал на рыбалке. И в тот день вернулся усталый, обветренный, пропахший рыбой и весенней сыростью. По-хозяйски в грязных сапогах прошел в залу и расселся там, наблюдая, как загудел дом, встревоженный его возвращением. Жена, Надежда Степановна, вскричала трагически:
– Матвей Иванович, да что же это такое?! – и потащила служанку срочно затирать грязные и мокрые следы.
Сын, прозевавший возвращение отца, выскочил откуда-то, и жена сразу тревожно вскрикнула:
– Ванечка, не мешай отцу!..
Через минуту она обвила шею мужа руками и, отрываясь от разговора со служанкой, которой давала последние наставления, спросила:
– Друг мой, тебе хорошо со мной? Правда?
Матвей промычал что-то приличествующее моменту.
– Нет, иногда мне кажется, что я все делаю не так. Ты поправляй меня, сделай милость, – она отстранилась, пристально рассматривая в зеркало, как уложены у нее волосы.
– Там казак ждет с ордером от Иловайского, – сказала служанка.
– По крайней мере, отогреется и напьется чаю. Ступай, – велела Надежда Степановна.
– Ордер от Иловайского? – переспросил Матвей, снимая ее руки у себя
