style="font-size:15px;"> Смех.
Там, внизу, смеются и поют. И рабы смешались со свободными людьми. Эта ночь стерла границы, но любая, самая длинная ночь, завершится. А при дневном свете все выглядит иначе. И люди вновь вспомнят, кто они есть…
– Верховный, – тихий голос Акти отвлек от мыслей. – Вас… ждут… вы просили напомнить, если вдруг… задумаетесь.
– Спасибо.
– Он тебя все еще боится, – Маска больше не говорил о будущем. Верховному даже показалось, что его незримый спутник сам пребывает в некоторой задумчивости, если не растерянности.
– Пускай. К страху я привык… но и вправду не стоит медлить. Эти в отличие от простых людей, все сумеют повернуть себе на пользу.
Верховный оглянулся.
Наверное, стоило бы принести богам жертву. Ему предлагали, а он отказался. И теперь, взглянув в каменные лики, ощутил укол совести. Нехорошо.
В другой раз.
Есть ли боги, нет ли… в другой раз.
Спуск показался совсем уж недолгим. Появилось даже глупое детское желание побежать, а то и вовсе перепрыгнуть через ступеньку, потому как быстрее же. Но Верховный заставил себя ступать неспешно.
Ждали.
Возвышался горой раб, который перестал быть рабом. Жалась к нему ивовой ветвью женщина, чье сияние чуть поблекло.
С другой стороны лестницы замерла знакомая фигура в доспехе.
Не Владыка Копий, но тот, кто, когда наступит срок, сменит его. И будет достоин своего отца.
– Акти, – Верховный указал на новых слуг. – Будь добр, проводи их в мои покои. И скажи, пусть накормят… а я пока…
Усталость возвращалась. Пусть Верховный и стал моложе, но только телом, а душа… душа ведь осталась прежней. А души тоже способны уставать.
– Как она? – спросил Верховный тихо.
– Утомилась, – ответил Ицтли, сняв шлем. – Эти рабы… опасны. Особенно женщина.
– Чем?
– У нее глаза жадные. И ей хочется, чтобы ей кланялись. Ей ведь уже кланялись.
– Было такое, – вспомнил Верховный.
– Ей понравилось. Она держала себя совсем не как рабыня… а тот, второй, исполнит все, что сказано.
– Наблюдательный, – Маска произнесла это с одобрением. – Но скажи, что опасности для тебя они не представляют.
Верховный повторил, но ему, кажется, не поверили.
К покоям Императрицы его сопровождали шестеро. Почетная охрана? Конвой? И у покоев его встретил Владыка Копий. Без брони, без шлема. Встрепанный и к удивлению – старый. Он подошел вплотную, наклонился, явно с трудом сдерживая желание коснуться маски. И Верховный сам его исполнил.
Снял…
Попытался.
– Не стоит, – предупредила Маска. – Установленная связь все еще требует непосредственного физического контакта.
– Золото… – Владыка копий провел по щеке. – Золото… ты смел. Или нагл стал? Еще год тому любого, кто осмелился бы примерить золотую
